Я, наверное, никого не удивлю, сказав, что мои родители не были сведущи ни в психологии, ни в педагогике и даже искренне этим гордились. До чего же изощрённым кажется мне порой человеческое сознание, выстраивающее мысли так, что незнание становится достоинством (впрочем, весьма сомнительным для всех, кроме его обладателя, он-то будет до последнего закрывать руками, веками, собой свое сокровище, стерильное неведение, чтоб от крупицы информации не поползли по нему трещины, как по окну, простреленному из рогатки)
"Эти психологи–все вредоносные жулики, как один, они ради денег и не такое расскажут, а ты больше слушай! Пока ты развесил тут уши, они тебя видят с копилкой вместо головы. Просто нужно показать, что взрослый–главный. Любым способом."–говорили они. И показывали.
Этим способом почти всегда был подвал…
В нём хранились ненужные вещи, мешавшие под ногами: одежда не по сезону, сломанная беговая дорожка, мои старые детские санки, швабры, метёлки, грабли и я. За плохую оценку–в подвал, за испачканную ненароком одежду–в подвал, за ссору, крик, упрямство–даже за случайный неуважительный взгляд–ну, вы поняли… Просто убрать с глаз и из-под ног источник беспокойства. А крик? Он охрипнет, закашляется и стихнет за дверью совсем скоро. В сырой тишине останутся только удары капель по непросыхающей лужице да шебуршание по кафелю–эта полуметровая в ширину клякса для крыс подвала была, сродни единственной кофемашинке в офисе, местом всеобщего притяжения.
Ну и пускай, из гостиной, с дивана не слышно… Особенно, если они не искусают меня, как в тот раз…
Конечно, родители не закрыли глаза на такую опасность–так, только прищурили–и разрешили мне брать из угла для защиты аж целую швабру и даже фонарик! До этого мне нельзя было трогать ни стены, ни вещи. Умей я летать–запретили бы и пол, и потолок, наверное…
Впрочем, я лучше перейду к сути. К чему тут жаловаться? Жаловаться, как я уже понял, в девяти случаях из десяти–дело неблагодарное, особенно когда твои родители имеют частный дом, машину и холодильник еды. Кто-то расскажет тебе в ответ о детях из бедных стран, кто о войне, кто о приюте, а кто-то просто и без затей ткнёт пальцем в бездомную кошку, бегущую мимо по своим кошачьим делам…
Так, стоп, я опять что-то жалуюсь. Это уже какой раз? Второй? Бесполезный раз, пора заканчивать, значит. Тогда я был услышан ровно на десятый, хоть и случайный, раз…
