Шум города за окном ее новой, чужой еще квартиры казался Лике навязчивым саундтреком к ее растерянности. Она сидела на полу, прислонившись спиной к холодной стене, и смотрела на картонные коробки, которые так и не решалась распаковать. В них была ее прежняя жизнь: книги, фотографии, безделушки, которые когда-то казались важными. Теперь они были просто грузом, молчаливыми свидетелями краха.
Звонок телефона разорвал тишину, заставив ее вздрогнуть. На экране светилось знакомое имя – Марк. Сердце ёкнуло, привычный спазм страха и вины сжал горло. Она не хотела брать трубку, хотела, чтобы он исчез, растворился, как утренний туман. Но палец сам потянулся к кнопке ответа. Привычка. Проклятая, сладкая привычка.
– Алло? – ее голос прозвучал хрипло, будто она не говорила целую вечность.
– Лика. – Его голос был низким, спокойным, но в этой спокойной глади воды она всегда слышала подводные течения. – Где ты? Ты не ночевала дома.
Он не спрашивал «где ты была?». Он констатировал факт. Это всегда выводило ее из себя.
– Я… мне нужно было побыть одной. Съездила к маме, – солгала она, сжимая телефон влажной ладонью.
На другом конце провода повисла пауза. Она знала, что он не верит. Марк всегда чувствовал ее ложь, будто у него был встроенный детектор.
– К маме? В два часа ночи? – он произнес это без упрёка, даже с лёгкой усмешкой, от которой по спине побежали мурашки. – Лика, милая, мы же договорились о честности. Помнишь?
– Я не обязана отчитываться перед тобой за каждый свой шаг, Марк! – голос ее дрогнул, выдав нервное напряжение. – У меня может быть свое пространство.
– Пространство? – он мягко рассмеялся. – Конечно, милая. Все твоё пространство принадлежит тебе. Я лишь беспокоюсь. Город большой, ночью бывает опасно. Я просто хочу знать, что с тобой все в порядке. Это слишком?
В его тоне не было ничего, кроме заботы. Идеальной, выверенной, удушающей заботы. Именно это и сводило ее с ума.
– Со мной все в порядке. Просто… мне нужно время. Чтобы подумать.
– О чем думать, солнышко? – его голос стал еще тише, ласковее. – У нас все есть. Любовь, дом, планы. Что может требовать такого уединённого размышления в ночи?
Она закрыла глаза, чувствуя, как слезы подступают к горлу. Он выстраивал логическую цепь, из которой не было выхода. Он всегда был прав. Всегда.
