Миниатюра иллюстрация
)|(ора Па́донков
Союз – Аполлон
17.07.1975г. Playboy
/ 50 лет стыковки
Словно серая пелена окутала небо, скрывая первые лучи солнца. Понедельник, хмурый и неприветливый, словно неохотно пробуждался от сна, тяжело вздыхая прохладным ветром. Утро, ещё не успевшее стряхнуть с себя остатки ночной тишины, звучало приглушённо, как недосказанная фраза.
Солнце, раскаленное добела, безжалостно обрушивало свои лучи на Лос-Анджелес. Город, словно гигантский очаг, пыхтел жаром, асфальт плавился под ногами, а воздух дрожал, искажая контуры зданий. Понедельник, тяжелый и знойный, напоминал о себе неприятным липким ощущением на коже. Впереди маячил холодильник, обещающий хоть какое-то спасение от пепелища знойного дня.
Неумолчный гул ящика, работающего без перерыва, словно пульс, отмерял время в напряженной атмосфере ожидания. Вторая неделя – и воздух пропитан треском новостей о грандиозном событии: Союз и Аполлон, две космические птицы из разных миров, готовятся к встрече. Словно долгожданный вдох после задержки дыхания – состыковка! Прорыв, ощутимый всем телом, открывающий новую главу в истории человечества.
Телефон вибрировал без усталости, вторя гулу в моей голове, но рука словно приросла к столу. Брать трубку не было никакого желания. Выходные, призванные дать отдых, превратились в сплошной поток новостей, навязчиво льющихся из телевизора. "Великое воссоединение в космосе" – эти слова, бесконечно повторяемые дикторами, уже начинали вызывать раздражение. Хотелось тишины, покоя, возможности хотя бы на минуту отключиться от всеобщей эйфории.
Аппетит пропал напрочь. Телефон звонил с упорством отбойного молотка, разбивая голову на осколки. Сдавшись под натиском непрекращающейся трели, я с обреченным вздохом потянулся к трубке.
– Алло, алло, Джим, Джим, ты меня слышишь? Ты ещё спишь? Давай в офис, давай в офис, Джим, тут просто классная идея, Джим, ты спишь, Джим?
Я молчал. Глотающее, давящее молчание. Ни звука.
– Джим! Джим! Джим, это ты?
Я тяжело вздохнул прямо в трубку.
– Да, Майк, да, я слышу тебя, Майк. Скоро буду, скоро буду, Майк.
– Джим! Джим! Давай, всё, мы тебя ждём!
Как я смог хоть, что то произнести? Голос, хриплый и надтреснутый, словно старая скрипка, поведал о мучительной засухе, опустошившей ротовую полость после ночных возлияний. Язык, словно пересохший лист, беспомощно прилипал к нёбу, взывая о спасительной влаге. Жажда минералов, словно знойная пустыня, требовала своего немедленного утоления.
