Книга 3
Глава 1. Первые иллюзии
Я помню то лето, когда мне казалось, что всё только начинается. Мы гуляли в парке, вокруг пахло липами и горячим асфальтом, и я верила, что впереди ждёт что-то большое, важное, светлое. Я смотрела на него и думала: вот же оно, настоящее счастье. Тогда ещё не знала, что это больше похоже на игру, где у одного всегда будет больше карт, чем у другого.
Он улыбался, говорил быстро, уверенно, а я слушала и кивала. Казалось, каждое его слово – как спасательный круг: если ухвачусь, меня вынесет из своей тишины, из детских сомнений, из вечного чувства, что я вторая. Я думала: теперь я буду первой. Для него. И это было моей главной иллюзией.
Я помню, как он однажды сказал: ты у меня самая особенная. Я улыбнулась и повторяла эти слова про себя целыми днями. В них было всё, чего я так ждала: признание, внимание, тепло. Я ловила себя на том, что даже простое «самая особенная» звучало громче, чем любые похвалы из прошлого. Внутри я шептала: вот видишь, теперь ты нужна, теперь ты не лишняя.
Но рядом с этими словами жили и другие. Они звучали реже, но ранили сильнее. Когда он говорил: ну что ты всё усложняешь, будь проще. Я слышала в этом: ты не такая, какой я тебя хотел бы видеть. Или когда он добавлял: смотри, как у других всё легко. И тогда мой старый внутренний голос оживал: видишь, ты опять хуже.
Я пыталась не обращать внимания. Уговаривала себя: всё это мелочи, главное – он рядом. Я смотрела на него и думала: пусть даже так, пусть даже с болью, лишь бы не исчез. Мне казалось, что любовь – это и есть способность терпеть.
Мы много разговаривали. Точнее, он говорил, а я слушала. Я вставляла короткие фразы, иногда задавала вопросы, но чаще молчала, чтобы не спугнуть этот поток. Он рассказывал о своих планах, о друзьях, о том, чего хочет достичь. А я сидела и думала: а обо мне? Но не произносила этого. Внутри только звучало: если спрошу, покажусь навязчивой. Лучше молчи.
Я вспоминаю один вечер особенно ясно. Мы сидели на лавке, он смотрел на телефон, переписывался с кем-то. Я ждала, что он поднимет глаза, улыбнётся, скажет что-то мне. Но время шло, а он всё печатал и печатал. Я вглядывалась в его лицо и думала: кому ты улыбаешься? Я рядом, я здесь. Но вслух сказала только: холодно стало. Он кивнул, не отрываясь от экрана.
