Посвящаю дочкам и внучке
Стив Дэвис Гордон-Младший никогда не думал, что вкручивать лампочку и валяться в грязи под паровым катком весом в 3000 стоун[i]– одно и то же.
Вот уже 8 месяцев прошло с того момента, как ему исполнилось 16 лет, а он думал исключительно об этом. Эта мысль наглухо засела в его коротко стриженную, картофелеобразную голову. И в эту злополучную пятницу Стив, наконец, решил, что это предприятие ему под силу.
Дождавшись, когда родители, прислуга и доктор Тюк[ii]вышли из дома, Стив пошел в комнату своего брата (в ней он жил последнее время, так в его собственной комнате уже полгода длился капитальный ремонт) и пододвинул стул под потолочную люстру. Вскарабкался на седушку стула и взмахнул рукой, изобразив нечто напоминающее римское приветствие. От люстры под потолком до его протянутой вверх ладони оставалось каких-то футов пятнадцать. Стив Дэвис Гордон-Младший тяжело вздохнул, и в печали покачал головой. Стул слегка покачался вместе с ним, и Стив рухнул на пол. Правое колено хрустнуло и с этих пор более не сгибалось. Это происшествие никак не повлияло на его решимость. Он не собирался отступать от задуманного.
Решимость переросла в убежденность, убежденность потребовала действий. Гордон-Младший принялся стягивать из разных углов комнаты всю мебель, которая могла бы ему послужить в достижении поставленной цели. Когда этого множества Антабле-семанов, риджентстрит столов, ампирных кресел, сервантов, и Виндзорских стульев[iii]набралось достаточно много, то оставалось только поставить их друг на друга. Через три четверти часа Стив Дэвис справился с этой титанической задачей, и даже смог забраться в качестве эксперимента на самую вершину. Убедившись, что его постройка не обвалилась сразу, полюбовавшись балками из драгоценного дуба, роскошной лепниной, и великолепными кессонами, Стив просто шагнул вниз и в результате падения на персидский ковер с высоты 12 футов просто вывихнул себе левую ногу. Он бодро подскочил и, двигаясь как утка с перебитыми лапами, помчался в кабинет отца. Там он завороженно, шагая медленно и аккуратно, взял в свои ладони огромную электрическую лампу в 300 свечей[iv].
У отца Стива было очень плохое зрение и по вечерам, листая газету или журнал в своем кабинете, он использовал две таких лампы, чтобы лучше видеть то, что читал, так как две пары очков и крупная линза не всегда помогали бедняге.
