В нашей жизни есть моменты, когда все привычные ориентиры рушатся. Для меня таких моментов было несколько, и каждый из них, как трещина в земле, менял ландшафт моего внутреннего мира. Я – клинический и кризисный психолог, медик с двадцатилетним опытом работы в экстренной службе. Моя профессиональная жизнь всегда была связана с болью, страданиями, границей между жизнью и смертью. Казалось бы, я должен был привыкнуть. Должен был выработать некий иммунитет. Но нет. Потому что, прежде всего, я – просто человек. И обычный человек, которому выпало посвятить себя своим пожилым и тяжелобольным родителям.
Отец… Он был сильным человеком, но долгие годы борьбы с ХОБЛ, а затем и с раком легких, медленно, мучительно отнимали у него дыхание, силы, достоинство. Я видел, как угасает его мир, как он изо дня в день теряет контроль над собственным телом. Я был рядом, пытаясь быть опорой, переводчиком с медицинского на человеческий, и просто сыном, который хочет облегчить страдания своего отца. И когда он ушел, это была не просто смерть, это было завершение долгого и трудного пути, на котором мы оба многому научились.
А потом пришла очередь мамы. Она ушла от полиорганной недостаточности, и ушла она на моих руках. Я чувствовал, как её жизнь тает, как уходит тепло, как гаснет взгляд. Это был момент абсолютной, кристальной ясности и невероятной боли одновременно. Боль от потери, но и понимание того, что я был рядом до самого конца, держал её руку, говорил с ней, пока она могла слышать.
Эта книга для вас, если ваш мир сузился до размеров больничной палаты. Если ваши дни состоят из процедур, а ночи – из тревоги. Эта книга для вас, если вы держите за руку любимого человека и ищете в себе силы, чтобы не отвернуться от его боли. И она для вас, если ваша профессия – быть рядом, когда другие уходят. Мы не будем предлагать ложной надежды. Но мы попробуем вместе найти свет, который не гаснет даже в самых густых сумерках.
Весь мой профессиональный опыт, все знания, накопленные за годы работы с чужим горем и чужими трагедиями, вдруг слились воедино с моим личным, глубоко интимным переживанием. Я видел боль пациентов и их семей со стороны врача, психолога. Теперь я ощутил её изнутри, как сын, как человек, который теряет самое дорогое.
