Прохладный осенний воздух обдувал лицо, мешая слезам катиться по щекам. Свежий поток врывался в салон автомобиля настолько дерзко, что шумело в ушах и было трудно дышать. Несмотря на то, что от изнуряющей летней жары давно остались лишь воспоминания, передние боковые стёкла прятались за уплотнителями в толще металлической двери. Свет фар изредка выхватывал из ночного пейзажа светящиеся глаза испуганных лисиц. Они торопливо перебегали дорогу и скрывались в тёмных зарослях, опасаясь встречи с гудящей, слепящей и летящей навстречу металлической коробкой белого цвета. Машина бесстрашно разрезала черноту ночи плотным светом фар и стремительно поглощала безлюдное пространство трассы Р-22.
До Москвы было ещё далеко, и следовало поднажать, чтобы воспользоваться преимуществом ночных часов с незначительным дорожным трафиком. Картинка перед глазами периодически расплывалась, превращаясь в бессмысленную чёрно-белую мозаику с бликами от редких огней на обочине. В такие моменты следовало бы сбросить скорость, чтобы случайно не вылететь с трассы. Однако стрелка простого, но очень функционального спидометра упорно стремилась лечь на правый бок. Программа навигации тревожными сигналами информировала о действующем на данном участке ограничении скорости и приближении камер слежения. Только особого значения это уже не имело. Да и что могли значить штрафы в тот момент, когда собственная жизнь перестала быть ценностью?
Жуткая давящая боль в груди время от времени приводила в чувство, не давая окончательно расклеиться. Неестественная слабость поселилась в измученном теле, словно оно было не из плоти и крови, а из нежного шёлка, развевающегося на ветру. Уже несколько часов в горле стоял ком, всё сильнее давивший изнутри и мешавший нормально дышать. Голова давно грозила взорваться от дикой боли, по сравнению с которой все прошлые мигрени казались лёгким дискомфортом. Во рту совсем пересохло, и горячие обветренные губы пытались ловить влажный ночной воздух, чтобы хоть немного унять жажду. Внезапно стало ясно, что желудок в своих тщетных попытках заполучить, хоть немного, еды уже давно посылает в мозг сигналы бедствия. Живот свело так, что пришлось какое-то время придерживать руль левой рукой и массировать под ложечкой правой. Острый спазм нехотя прошёл, но твёрдо обещал скоро вернуться, если немного пищи не появится на горизонте в ближайшие несколько часов.
