Напрасное слово
Почему не могу взлететь?
Я когда-то была богатой.
Хоть куда могла улететь –
тогда я была крылатой.
Я сказала напрасное слово.
Где я слышала его когда-то?
Я вернуть, я за ним побежать готова,
чтобы снова стать богатой.
Вот оно, тут лежит несчастливой подковой
и сияет темно, как тогда, когда-то.
Я сейчас абсолютно спокойна -
теперь снова буду крылатой.
Слово
Вслушиваюсь в слово – как оно поётся,
всматриваюсь фразы – как они летят.
А другие мёрзнут, будто у колодца,
обливают руки, холодом морят.
Я тогда оттаивать, согревать их стала
тёплыми руками, жаркою душой.
Я теплом дышала, сердцем обдавала –
Ничего, оттаяли – холод небольшой.
Вслушиваюсь в слово – как оно поётся.
Всматриваюсь в фразы – как они летят.
Отпущу на волю – каждое смеётся.
Прокричу: «Забудете»!
«Нет», – в ответ кричат.
Посулы
Мне нужно было просто посидеть
смиренною монашкой у сторожки.
На белых уток любоваться, поглядеть
на чистые из гравия дорожки.
На свежий ветер встать, разгорячась лицом,
пусть дует – легче и дышать, и думать.
А сердце бьётся беглым беглецом,
на сердце – пламя в жуткий сумрак.
Не надо было мне внимательно смотреть
в глаза его пленящие, бездонные, большие.
Неосторожно, глупо, странно умереть
мне посулить они невинно поспешили.
Ношеное платье
Что делать, если жизнь, порой, некстати
полна чужих задумок и невыбранных идей.
Как будто на тебе чужое, кем-то ношеное платье,
как будто в центре ты плохих, чужих затей.
А, между тем, туда ты точно не стремилась:
и мысли не было отдать себя на поругание другим.
А как-то странно ветка быстро подломилась,
и ты стоишь – не знамо где, несчастный и нагой, один.
Теперь ищи, чтобы тебе душой подстать,
бровь – в бровь, взгляд – в взгляд, шаг – в шаг, плечо – в плечо,
чтоб ненароком больно в землю не упасть,
чтоб на Земле, хоть сколько-то, светло тебе пожить тебе ещё.
Лицом на солнце
Они не знают, как бывает тяжело,
когда в деньские дни – совсем темно.
А я-то знаю…Я туда давно одна ходила.
За руку лихо брало – и туда меня водило.
Я не хожу давно туда, уже который год и день –
живу теперь своим лицом на солнце.
И мелочь всякая, смешная и сплошная дребедень
у ног жужжит и стелется, ползёт, покусывает, вьётся.
А я и рада, лишь бы Лихо не вернулось, не пришло.
Я руки прячу, не смотрю в его открытое окно.
Они не знают, как бывает тяжело,
когда вы в деньские дни – совсем темно.
