Детство длиною в жизнь…

Светлой памяти родителей моих – Александры Кузьминичны и Григория Яковлевича посвящаю!

Вы то, что счастьем я зову,

Вы были в жизни –

И исчезли!

Но я судьбу благодарю,

За годы, прожитые вместе…

Жизнь – не те дни, что прошли, а те, что запомнились.

П.А. Павленко

После войны в стране было мало мужчин и много женщин. Мужчинам можно было всё Женщинам – ничего. Девочек держали в неведенье. Говорить о взаимоотношениях полов считалось стыдным. В кинопрокате шли фильмы, в которых упитанные влюблённые смеялись и взявшись за руки бежали в счастливое будущее. А потом у них появлялись дети…

В большинстве своём молоденькие девушки признаков беременности не знали. А их мамы делали большие глаза и говорили, что вот выйдешь замуж и всё узнаешь.

Слово «секс» женщины не знали. Для послевоенных женщин самое желанное слово было «замуж». Никаких претензий женщины мужчинам не предъявляли. Они рожали, растили детей, становились бабушками, а что такое секс и понятия не имели. Муж в своё время оплодотворил её, она и родила. И всю жизнь думала, что это и есть любовь. Фригидных женщин было больше, чем счастливых. Но до этого никому не было дела. Страна строила развитой социализм, и женщина была приятно‐бесплатным приложением к этому строительству. Мужья себе ни в чём не отказывали. Незамужних женщин было много, а жён мало: не нравится, а кто тебя держит?!

Этажом выше над нами жила такая семья. Он – пламенный партиец, она – служащая, дочка – прелестная девочка лет тринадцати. Муж был видный мужчина, выходец из низов. Женился он по расчёту, чтобы продвинуться по служебной лестнице. Женщина была приятной, но не красавицей, а девочка очень хорошенькой. Пока был жив тесть – ответственный партийный работник – семья жила мирно и со стороны казалось, что они счастливы. Тесть умер и бояться было больше некого. Степан Никанорович – так звали мужа, стал поколачивать жену и волочиться за каждой юбкой. Жену свою, Валентину Константиновну, сосед наш унижал прилюдно. И было видно, что ему это нравится.

Валентина Константиновна терпела молча, ни с кем не общалась и летними вечерами по-соседски с женщинами в дворовом скверике не сидела. Девочка их, Милочка, была самой хорошенькой в нашем дворе. Она училась в той же школе, где преподавала мама и я знала, что Милочка круглая отличница. У Милочки были длинные, красоты необыкновенной пепельные косы и тёмно‐зелёные, почти чёрные глаза. Девочка была обладательницей изящной фигурки и абсолютного музыкального слуха. Родители Милочку не учили в музыкальной школе. Они вообще уделяли ей очень мало внимания. Кормили, одевали и разрешали ходить в школу. Всё остальное ей запрещалось. Девочку никогда не хвалили, но ругали часто. Милочка была умной девочкой и тонко чувствовала чужую боль. У нас во дворе жил пёс Туська. После войны люди жили бедно и дворовых псов никто не кормил. Валентина Константиновна оставляла Милочке кусок хлеба с маслом и до прихода с работы родителей у Милочки другой еды не было. Милочке было жалко голодного пса, и она отдавала ему свой хлеб.