Пролог.
Вчера утром я узнал, что ушёл мой друг. Мне сообщили об этом по телефону, когда я работал над своей новой книгой. Надо сказать, это довольно странно – узнать о чьей-то смерти, когда ты пытаешься дать жизнь своему творению. Но жизнь полна таких вот странностей.
Я сидел за столом, в полутьме: за окном ещё не рассвело, но экран ноутбука освещал пальцы, замершие над клавиатурой. Четвёртая глава… Ох уж эта четвёртая глава! Казалось, я переписывал её уже сотни раз, но правильные слова всё никак не шли.
И тут – звонок. Он пронзил тишину, заставив меня вздрогнуть, будто ударило током. Телефон, который месяцами хранил молчание, вдруг затрезвонил в шесть утра. Растерявшись от столь раннего звонка, я машинально схватил телефон и ответил:
– Алло! – крикнул я в трубку.
В ответ была лишь тишина. "Возможно, мой крик сбил человека с мысли, и он забыл, зачем звонил," – подумал я. Тогда я сделал глубокий вдох, а после резко выдохнул и снова повторил, но уже совершенно спокойным голосом:
– Алло. Я вас слушаю.
– Это писатель Иван Потоев? – спросил красивый женский голос.
– Да, это я.
– Тогда боюсь, у меня для вас плохие новости.
Абсолютная дисгармония между смыслом сказанных слов и нежным, бархатным голосом, которым они были произнесены, повергла меня в ступор. Настоящий диссонанс.
– Прошу прощения, – сказал я после небольшой паузы. – Что вы сейчас сказали?
– Я сказала, что у меня для вас плохие новости. Ваш друг Михаил Герасимов вчера скончался.
Я снова замолчал, пытаясь переварить информацию. Но голос не стал ждать: на одном дыхании проговорил, когда и где пройдут похороны, и, не дожидаясь моих вопросов, повесил трубку, так и не представившись.
Что ж, не буду отрицать, после того звонка я сразу задался парой вопросов. Во-первых, почему меня вообще решили известить о смерти Михаила? Конечно, когда-то давно мы с ним дружили, но с тех пор лет тридцать прошло, и за все эти годы мы ни разу не виделись. А во-вторых, откуда голос взял мой номер телефона? Ответов ждать было неоткуда, и я вскоре вернулся к работе над книгой.
Вечером того же дня, когда мы с женой сели ужинать, она по традиции спросила меня, как прошёл мой день. В памяти сразу всплыл утренний звонок. Я рассказал ей о нём, и она тут же начала убеждать меня, что стоит съездить на эти похороны. Уж не знаю, с чего она так решила, но как бы я ни отнекивался, она уверенно стояла на своём.
