Благодарности
Я выражаю благодарность:
Тем, кто прошёл путь мигранта и остался человеком.
Моим родным и близким за веру, терпение и поддержку.
Всем, кто делится историями без страха и горечи.
Читателям, которые не боятся смотреть в лицо реальности.
Эта книга – не только художественное произведение, но и зеркало.
Спасибо, что не отворачиваетесь.
От автора
Дорогие читатели,
Эта книга родилась из боли и правды.
История Шахруха Сафарова – вымышленная, но вдохновлённая тысячами реальных судеб. Молодые парни с Кавказа, из Средней Азии, из заброшенных сел и гор – едут в чужие города не за мечтами, а за выживанием.
Они натыкаются на равнодушие, ненависть, насилие. Но кто-то ломается, а кто-то поднимается – и становится опасным.
Я не оправдываю преступление. Но понимаю бунт.
Я не прославляю мафию. Но хочу, чтобы вы увидели: даже волк – когда-то был изгнанным псом.
Эта книга – голос тех, кого не слышат.
С уважением,
Бахтиёр Аслонов
(автор романа МИГРАНТ)
«У чужой земли нет сердца, но у чужбины есть клыки.
И лишь тот, кто не сломался – достоин своего имени.»
– Неизвестный тюркский поэт
Пролог: Рубеж
Москва. Январь. Казанский вокзал.
Снег валил, как серая пыль с неба. Город был холоден, равнодушен и глух – таким, каким бывает зверь, который давно уже наелся боли чужих. В этом хаосе человеческих тел и криков, запахов шаурмы и перегара, один стоял – молча и упрямо.
Шахрух Сафаров.
Двадцать два года. Чемпион Таджикистана по дзюдо. В прошлом – герой татами, кумир детворы махалли. В настоящем – никто с узлом за плечом и двадцатью сомони в кармане.
Он приехал в Россию как в мечту – за деньгами, за надеждой, за будущим. А нашёл то, о чём не пишут в визовых брошюрах.
Первая работа – стройка.
Мороз. Грязь. Бетонные блоки, тяжелее надежды.
Через неделю – без объяснений:
– Денег нет. Катись.
Вторая – автомойка.
Третья – кухня.
Четвёртая – доставка еды.
Пятая – охрана.
Каждый раз – обман, унижение, плевок в душу.
В паспорт смотрели, как в мусор.
Говорили:
– Вы тут лишние.
– Гастарбайтеры!
– Работай, молча.
Он молчал. Сжимал зубы. Он знал – на татами боль терпят, пока не прозвучит гонг.
Но тут – гонора нет, только система.
А потом была ночь на Петровке.
Задержали «для проверки». В отделении били. Пинали. Плевали.
Он не кричал. Только смотрел – в лицо, прямо.
Один из «оборотней в погонах» сказал:
