Стоял один из тех зябких, дождливых, простудных дней, которые нередко бывают в конце сентября в Сочи. Волны бешено пенились, вздымались на дыбы и с грохотом опадали на гальку, вымывая глубокую полосу вдоль всех городских пляжей. Девушка в белых шортах и серой футболке шагала по влажной гальке.
У нее были длинные каштановые волосы и глаза цвета горького шоколада. Намокшая от дождя челка прилипла ко лбу. На вид девушке можно дать лет восемнадцать – двадцать. Стройная, с длинными ногами и узкими руками, тонким носом и большими глазами она смахивала на итальянскую левретку. Девушка медленно шла по берегу. Спасатели обмотали красной ограждающей лентой большую часть пляжа, предупреждая туристов не подходить близко к разъяренной воде. Из-за дождя людей было немного. Печальные туристы стояли у оградительной ленты и смотрели на разгул стихии, укрываясь от дождя под зонтами.
Но девушка, похоже, не замечала дождя. Он то прекращался, то слегка накрапывал, то пускался проливным ливнем по крышам домов. Непогода стояла пятые сутки, и девушка уже привычно гуляла по опустевшим пляжам, вдыхая солоноватый аромат моря и пытаясь поймать лицом ускользающие за тучами лучики солнца.
Девушка дошла до конца общественного пляжа и поднялась по бетонной лестнице к жилым постройкам. Она зашла в ближайшее кафе, устроилась за столиком у окна, наблюдая, как водные валуны катятся по морю, чтобы затем разбиться в брызги о серые бетонные волнорезы, и заказала чашку горячего латте. Когда официант ушел, она заметила мужчину за одним из дальних столиков. Он сидел, вжавшись в спинку деревянного стула, и напряженно смотрел в экран ноутбука.
Девушка отвела взгляд, стараясь не смотреть так открыто. Но делать ей было абсолютно нечего, и взгляд то и дело возвращался к незнакомцу, который был увлечен и не замечал ее. Его светлые кудрявые волосы трепал океанский ветер, глаза напряженно прищурены, пальцы с силой стучали по клавиатуре. Перед ноутбуком стояли шесть недопитых чашек черного кофе. Девушке было очень любопытно, что он так увлеченно пишет, и она пересела за угловой столик, с которого был виден экран ноутбука.
Мужчина по‑прежнему не замечал никого вокруг, но она теперь могла видеть, над чем он работает. Ее заинтересовали слова, которые он печатал на белом вордовском листе. А еще больше ее заинтриговали схемы, которые он периодически открывал, менял местами разноцветные блоки и что-то дописывал.
