Питер. Сырой, промозглый, будто облитый холодным чаем, город. Под ногами причмокивала кашица из снега, грязи и многочисленных следов. Над головой тянулось хмурое свинцовое небо. Город не разговаривал. Он гудел, уныло с упрёком.
В парадной бывшего студенческого общежития пахло гнилыми апельсинами, дешёвым кошачьим кормом и несбывшимися надеждами. Древний лифт скончался ещё позапрошлой осенью. Грязные стены были исписаны фразами, в которые никто уже давно не верил: «Жить – значит бороться», «Денис, верни долг», «Свет в тебе». Последняя надпись была перечёркнута и подписана: «Пока не отключили за неуплату».
На кухне, узкой, как спичечный коробок, сидел Миша. Точнее, в том углу, который в их обиходе звался кухней. Столом служил подоконник, плиту заменял советский примус, а сменивший не первый век холодильник стонал, как старик с радикулитом. Единственное окно выходило на глухую кирпичную стену соседнего корпуса, и лишь в хорошую погоду, то есть почти никогда, на стекле можно было разглядеть отражение неба.
На древнем, с облупившимся логотипом, ноутбуке, парень просматривал свою электронную почту. Два письма с обещанием «мы вам перезвоним», одно с вычурной припиской «у вас слишком живой взгляд». Он горько усмехнулся, вспомнив свое последнее собеседование. В «перспективную IT-компанию» требовался дизайнер интерфейсов, но в итоге все два часа пришлось слушать лекцию о корпоративной дисциплине и безвозмездной любви к делу.
Работы не было. Фриланс приносил копейки, которые утекали сквозь пальцы: за жильё, за еду, за интернет. Даже на чае приходилось экономить.
– Когда же мы отсюда выберемся? – спросил он в пространство.
– Куда собрался? – отозвался голос из-за двери.
В комнату вошла, промокшая до нитки Маша. Куртка и волосы сырые, нос покраснел. Она принесла с собой запах кофе, чистящего средства и чужих духов.
– Не знаю… хоть куда, – пробормотал Миша. – Главное подальше отсюда.
– Ну это только если нас усыновит добрый дяденька миллиардер. «Или нам на голову упадёт чемодан с деньгами, – сказала она, скидывая ботинки. На ней был форменный застиранный фартук, и въевшийся след от ручки на ладони: «№34 чай, лимон, 2 сахара».
– Я бы выбрал чемодан. Миллиардеры, знаешь ли, ещё и условия любят ставить.
– А чемодан условий не ставит. Будто он стоит где-то и ждёт тебя.
