Вахаг: Пламя, рожденное из Хаоса
В пучине древней, где не было ни дня,
Ни звёзд, ни солнца, лишь безмолвная тьма,
В хаосе вечном, что мир ещё не знал,
Рождался Вахаг, бог огня, грозы и зла.
В муках великих, рождённый из глубин,
Из моря багряного, где бушевал один
Лишь гнев стихийный, ярость неземная,
Взметнулся пламень, тьму пронзая.
И вот, из тростника, что в море том рос,
Три искры вырвались, как будто крик и стон.
Одна – как солнце, яркая и злая,
Другая – молния, небеса пронзая.
А третья – пламя, что в сердце горит,
Желаньем власти, что мир покорит.
И стал Вахаг, бог ярости и силы,
Владыкой бури, что всё сокрушит.
Он в небе мчится на колеснице огненной,
Грохочет гром, и молнии летят мгновенно.
Он сеет хаос, он разрушает твердь,
И в страхе трепещет перед ним сама смерть.
Но в пламени его, хоть ярость и гнев,
Есть искра жизни, что мир согреет впредь.
Ведь после бури, после огня и зла,
Рождается новое, что прежде не было.
Так помните, люди, о Вахаге, боге,
Что в хаосе рождён, и в ярости строг.
Он – сила стихий, он – пламя и гром,
И в каждом из нас его отблеск живёт.
***
Нинмах, Мать-Творец, Глина и Дыхание
В начале времён, когда лишь хаос клубился,
И небо с землёй в объятьях сплелись,
Нинмах, богиня, из мрака явилась,
С руками, что жизнь из глины творили.
Она, Мать-Творец, с сердцем, полным сострадания,
Смотрела на мир, что был пуст и жесток.
И в глине речной, под лучами сияния,
Зародила искру, божественный росток.
Смешала она глину с кровью богов,
Что пали в сраженьях, забытых давно.
И вылепила форму, извечную основу,
Существо, что дышит, чувствует, одно.
Но творение было несовершенным, слабым,
Не знало ни цели, ни радости, ни бед.
И Нинмах, склонившись над глиняным прахом,
Вдохнула в него жизнь, дала ему свет.
Дыхание богини, как ветер весенний,
Проникло в творение, душу зажгло.
И человек поднялся, робкий, смиренный,
В мир, что Нинмах для него создала.
Она научила его земледелию, знанью,
Искусству, любви, и почитанию богов.
И видела в нём отражение мирозданья,
Надежду на будущее, плод своих трудов.
Но человек, как дитя, был слаб и уязвим,
И Нинмах, заботясь о нём день и ночь,
Следила за ним, как за пламенем живым,
Чтоб тьма не смогла его душу поглотить.
И до сих пор, в каждом вздохе, в каждом движении,
Мы чувствуем отголосок её руки.
Нинмах, Мать-Творец, в вечном своем служении,
