Глава 1. Кабинет с видом на прошлое
Кабинет Андрея Мельникова был строгим. С нейтральными серыми стенами и панелями под дерево внизу, парой мягких кресел и широким столом без лишних бумаг, без запоминающихся деталей или картин. Массивная деревянная дверь кабинета, необычная для бизнес-центра, но подчеркивающая стабильность, надежность и внимание к конфиденциальности посетителей. Всё это создавало атмосферу безопасности и тишины. Тишины, которую он искал, но от которой уже устал. Когда-то он создавал его как свое убежище, где он мог найти ответы для других, но теперь он стал лишь напоминанием о том, что все его усилия давно зашли в тупик.
Внезапно Андрей понял, что создавал свой нынешний кабинет по образцам тех, в которых ему приходилось бывать и работать в прошлом. Он всегда предпочитал такую аскетичную обстановку – пространство должно было быть пустым, приглушённым, чтобы не отвлекать от главного. Только за окном, вместо привычного подмосковного леса, открывался вид на бескрайние московские крыши, где среди них торчали стеклянные клыки небоскрёбов.
Этот кабинет стал клеткой Фарадея – закрытой от внешнего мира, но не от внутренних токов беспокойства. Всё на своих местах, всё под контролем. Но внутри – ни порядка, ни покоя. Но теперь, когда Андрей сидел в своём кресле, погружённый в потоки чужих проблем, он ощущал, что этот кабинет стал символом чего-то гораздо большего – отчуждения, выгорания и непонимания, что делать дальше.
Сегодняшний приём был очередным. Женщина, примостившая в неудобной позе на краю огромного кресла, продолжала свой рассказ про свою работу, про вечное напряжение в коллективе, про невозможность выдохнуть. Её голос был далёким, глухим. Андрей сидел, механически кивая, теряя нить – казалось, не только её рассказа, но и собственной жизни. Он не мог сосредоточиться на её словах, потому что его собственная жизнь казалась ему такой же серой и бесконечно повторяющейся. Больше не было тех ярких моментов, когда он чувствовал себя на острие жизни, когда каждый день был наполнен борьбой и смыслом.
Клиенты стали просто частью рутины. Эмоции, которые когда-то вызывали отклик в его душе, теперь звучали как пустые слова. Психология стала для него механической работой, где он как будто бы терял себя. Он не мог найти отклика в том, что делал, и ощущал лишь чувство пустоты, стоящее перед ним как тень.
