Красная штора Болоньи

John Berger

The Red Tenda of Bologna

© John Berger, 2007 and John Berger Estate

© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2025

Джузеппе

Камиль Коро. Деревья на горе. 1856

Начну с того, как я его любил, в какой мере, с какой силой и до какой степени непонимания.

Эдгар был старшим братом отца. Родился он в 80-е годы XIX века, в те времена, когда королева Виктория стала императрицей Индии. Когда Эдгар впервые поселился у нас, мне было лет десять, ему – уже за пятьдесят. Но я воспринимал его как человека без возраста. Меняющегося с годами, конечно, не бессмертного, но нестареющего, не привязанного к какому-либо периоду в прошлом или будущем.

И потому, будучи мальчишкой, я мог любить его на равных. Что и делал. Согласно стандартам моего воспитания, он был неудачник. Стесненный в средствах, не женатый, невзрачный и, по-видимому, лишенный амбиций. Он управлял очень скромным агентством по трудоустройству в Южном Кройдоне.

Главной его страстью было писать (и получать) письма. Он писал друзьям, дальним родственникам, незнакомцам и людям, которых когда-то повстречал в своих странствиях. На его туалетном столике всегда лежал альбомчик с марками. То, что он знал, или думал, что знал о мире, завораживало меня. Подростком я восхищался его альтернативным взглядом на вещи, его одновременно убогой и по-королевски величавой неуступчивостью. Мы редко прикасались друг к другу, редко обнимались, самые близкие контакты осуществлялись через подарки. В течение трех десятилетий мы руководствовались одним и тем же негласным и неписаным законом: любой подарок должен быть небольшим, необычным и вдобавок исполнять определенное желание другого.

Томас Смилли. Без названия. 1890–1913

Вот выборочный список наших подарков друг другу:

– Нож для вскрытия конвертов.

– Пачка бретонских галет.

– Карта Исландии.

– Мотоциклетные очки.

– «Этика» Спинозы в бумажной обложке.

– Полторы дюжины устриц из Уитстабла.

– Биография Диккенса.

– Спичечный коробок с египетским песком.

– Флакон «Текилы», туалетной воды с ароматом мексиканской пустыни.

– А еще яркий шелковый галстук, который я повязал на куртку его полосатой фланелевой пижамы. Он тогда умирал в больнице. Я смеялся, чтобы не зарыдать. И он знал, отчего я смеялся.

К тому же мне нравилась его невозмутимость. Он верил вообще и в частности, что лучшее еще впереди. Убеждение, которого трудно придерживаться в ХХ веке, разве что закрыв на многое глаза. Он повсюду носил с собой три пары очков – каждая с особыми линзами. Для исследования всего подряд. Он умер в 1972-м.