Это странный сборник рассказов. В нём – семь рассказов, четыре из которых написаны мною двадцатилетней, а другие три – мною сорокалетней. И нужно постараться, чтобы найти в них какой-то лейтмотив, стройную схему или общую идею.
Что же их объединяет, кроме автора? Это рассказы о любви. Но не о той, которая исцеляет и делает нас лучше, и не о той, которая привычная, незамеченная и тысячу раз подвергнутая сомнению, сопровождает нас на протяжении многих лет. Они о любви, которая разрушает и выжигает душу. Такой, какая часто бывает именно в юном возрасте. Но, как выяснилось, не только.
Зачем я соединила в одном сборнике, казалось бы, несоединимое? Мне захотелось, с одной стороны, проследить собственную эволюцию как писателя. А с другой – поблагодарить себя – ту девочку, которая и не мечтала стать писателем, а просто рвала своё сердце на части и выплёскивала пережитое на бумагу. И я хочу сказать ей: у нас всё получилось, дорогая моя. Мы счастливы и пишем прекрасные романы о любви и жизни.
Спасибо каждому, кто разделит эту боль и эту радость со мной.
Некуда деваться,
Нам остались только сны и разговоры.
Янка Дягилева
Женни присела на деревянную скамейку, выкрашенную ярко-голубой краской. Горячий летний свет делал всё вокруг радостным, неспешным и свободным.
– И люди, проходившие мимо, казались ей такими же свободными. Она чувствовала умиротворение и любила это нежное и улыбчивое, как ребёнок, утро. Женни казалось, что так может быть всегда, если некто не изменит её жизнь по своей прихоти.
Она обернулась и увидела молодого мужчину, стоящего за её спиной. Он произнёс эти слова. Эти слова. Продолжение её ощущений. В его глазах она увидела лёгкий оттенок грусти. Женни молчала. Незнакомец, не спрашивая разрешения, присел рядом.
– Доброе утро, Женни.
Ни тени сомнения в голосе.
– Доброе утро. Откуда вы знаете моё имя? И вообще…
– Я – писатель. А Женни – так зовут мою героиню.
Как будто всё идёт так, как надо.
– Героиню?
– Да, я уже давно пишу об одной девушке, вымышленной, разумеется, жизнь которой мне бы хотелось воссоздать такой, какой она могла бы быть в действительности. Моя страсть – самый настоящий, суровый, ничем не приукрашенный реализм. Но мой труд вдруг как будто заснул неспокойным сном. Я понял, что упускаю что-то, что какие-то живые черты моей героини ускользают от меня. Я столько раз рисовал в воображении мою Женни, что, казалось, изучил черты её лица, тела и души до мельчайших подробностей. Но что-то главное остаётся за чертой моего внутреннего взора. И вот сегодня я увидел вас. Вы самая ценная моя находка за последние много лет.
