Цирк стоял на окраине города, как это обычно бывает с кочующими из штата в штат дорожными цирками и шоу. И его шатры, видавшие не один десяток непогод, потрёпанные пыльными ветрами, казались обыденными и усталыми, как и всё остальное в этом месте. Местные жители не обращали на это особого внимания. Словно купол цирка был частью пейзажа, таким же привычным, как старые дома и разбитые дороги. Но для Ларсона всё было не так просто.
Он приехал сюда по делу, хотя никогда не любил такие места. Цирк – это всегда было что-то большее, чем просто шоу. И он всегда знал: если что-то касается цирка, это не случайность. Люди, которые живут на грани реальности, часто путают её с иллюзией. И чем более мастерски человек умеет манипулировать этим, тем страшнее последствия.
Ларсон стоял в тени большого шатра, внимательно наблюдая за тем, как гости цирка, с улыбками на лицах, медленно направляются внутрь. Пожилые мужчины с сигарами, женщины в ярких платьях, шумные дети – всё, как обычно. Но на этот раз среди зрителей были и те, кто пришёл не ради представления. Его друг, Майк, попросил о помощи. Майк, бывший армейский сослуживец, теперь работал в полиции. И в его голосе, когда он звонил, было нечто, что заставило Ларсона согласиться.
«Нечто странное происходит в этом цирке», – сказал Майк, и этого было достаточно, чтобы вызвать интерес.
Ларсон не верил в случайности. Убийства, как правило, не бывают случайными, даже если кажутся таковыми. Всё в жизни человека связано нитями, которые на первый взгляд не видны. А здесь, среди всех этих людей, среди суеты и фокусов, было что-то не так.
Ларсон вздохнул, оглядывая шатёр. Он ещё не знал, что ждёт его внутри. Но знал одно – у него не будет времени долго обдумывать действия. Он должен был быть готов ко всему.
Цирк уже готовился к представлению. И Ларсон, как всегда, был последним, кто вошел в шатер, словно во чрево диковинного монстра.
Ларсон сидел в своём кабинете и смотрел в окно, поглощённый теми мыслями, которые не покидали его с тех пор, как он покинул полицию. Время шло, а работа частного детектива не приносила ему удовлетворения, как он на то надеялся, уйдя в свободное плавание. Работы было мало, и все дела в основном были— или слишком простые, или совершенно запутанные. Он начинал терять интерес, и каждое утро вставал с тем же чувством пустоты.
