Стэф стоял, прислонившись спиной к кирпичной стене, и глубоко дышал. Воздух, до этого напитанный болотными испарениями, стремительно терял влагу, делался сухим и колким, как в пустыне. Дышать им было больно, горло саднило от каждого вдоха, а перед глазами плыли сизые ошметки тумана.
Что это было? Нервы? Разгулявшееся воображение? И было ли вообще?
Стэф оттолкнулся от стены, снова осмотрел проулок. Дальний конец его утопал в густой темноте, способной укрыть хоть человека, хоть нелюдя. Кого-то она точно укрыла, занавесила от Стэфа черным пологом. Осмотр прилегающей территории тоже ничего не дал. Жертве, хозяину «Тоски», следовало бы озаботиться нормальным освещением своего заведения. Или это тоже часть антуража?
Скрипнула дверь, оборачиваться Стэф не стал – знал, кого увидит.
– Что случилось? – послышался за его спиной голос Вероники.
– Ты мне скажи, Ника. – Все-таки он обернулся, посмотрел ей в глаза. – Что ты чувствуешь?
– Кроме адовой жары? – Она потянула вниз ворот своей рубахи.
– Да.
Стэфу так хотелось, чтобы Вероника сказала, что не чувствует ровным счетом ничего, что ему показалось и вообще пора в отпуск, но она сказала совсем другое.
– Марь. – Выражение её лица оставалось расслабленным, но он давно научился читать между строк.
– Марь?
– Или её порождения.
– В центре Москвы?
Вероника не выглядела ни особо смущенной, ни особо напуганной. Она выглядела задумчивой, словно бы решала в уме сложную математическую задачку. А может и решала.
– Ты кого-то видел? – Ответила она вопросом на вопрос.
– Только тень. Я никого не догнал. – Все-таки ему не удалось скрыть досаду.
– Но ты пытался. – Вероника не спрашивала, она утверждала.
– Как видишь, безрезультатно. – Стэф бросил полный ярости взгляд на черный ночной полог.
– Ты бы не смог, – успокоила она его, а потом добавила: – Никто бы не смог, если это её… твари.
– Такое возможно? Скажи, какова вероятность, что кто-то из них мог забраться так далеко от болота?
– Честно? – Вероника нахмурилась. – Мне кажется, такая вероятность стремится к нулю.
– Где родился, там и пригодился? – Стэф невесело усмехнулся.
– Но что-то все-таки произошло. – Вероника принюхалась. Интересно, что она ощущала в этом пышущем жаром и бензиновыми парами воздухе? – Стеша тоже это почуяла.
Она так и сказала «почуяла», словно они со Стешей были не женщинами, а ищейками. Или ведьмами. Ведьмы, наверное, будут пострашнее ищеек.
