Кто же из нас, уважаемый читатель, не отдал дань «забавам дерзким и младым» в приснопамятные годы далёкого советского прошлого?
Кто не погружался всем сердцем и душой в памяти своей в атмосферу беспечного детства?
Нет, не в ностальгических воздыханиях о том, как «всё было хорошо и правильно», а в почти физических ощущениях давно забытых дворовых игр.
Да-да. Именно дворовых.
Не на просторах физкультурных площадок или в торжественной официальности спортивных залов и стадионов, а в маленькой и уютной замкнутости дворового пространства.
Там, где каждый известен до облупленности, оценён по заслугам и знает себе цену!
Там, где каждый находил себе занятие по душе, нередко проявляя недюжинные выдумку, смекалку и умение…
Время было небогатое, послевоенное и почти всё необходимое для развлечений мастерилось своими руками с неистребимым энтузиазмом познания всего нового.
Эхо недавно прошедшей войны незримо присутствовало в сознании подрастающего поколения, взращивалось и укреплялось просмотрами военных кинофильмов и подслушанными рассказами ветеранов о военном житье-бытье за их вечерним стаканом самогона.
Посему, иметь своё «личное огнестрельное оружие» в виде карманного деревянного «браунинга» считалось для каждого дворового пацанёнка делом мужской чести.
Наличие у некоторых «почти как настоящего» автомата ППШ, собственноручно выпиленного из оторванной заборной доски украденной отцовской тупой ножовкой, служило неопровержимым доказательством старшинства и непререкаемого авторитета. Патронный диск для этого «оружия победы» выгрызался с особой тщательностью из дефицитнейшей доски-сороковки по карандашному обводу донышка трёхлитрового алюминиевого бидона, стащенного (по-случаю) на коммунальной кухне у сварливой соседки-ротозейки.
Вооружённая таким самодельным арсеналом постоянно ротирующаяся дворовая мелюзга до самой полуночи оглашала криками «Ура!» и «Сдавайся, гад!» самые дальние дворовые уголки, доводя постоянно невысыпающихся взрослых до естественного желания -поубивать малолетних вояк сразу всех, «здесь и сейчас»!
Лично мне, больше нравились игры поспокойнее, с творческим началом и целевым содержанием. Те, которые исподволь, незаметно для участника формировали изворотливость ума, примиряя необузданную ловкость тела с экономной расчётливостью движений.
