Лисица в капкане

За окном сгущались сумерки. Вечер торопливо вступал в свои права, укрывая здание школы темным покрывалом.

Оторвав взор от внушительного размера стопки непроверенных тетрадей, я покосилась на черный экран телефона. Разрядился. Не мудрено. Часы на стене показывали двадцать минут девятого. Если не хочу идти домой пешком, то нужно «закругляться». Проверю оставшиеся работы учеников дома. Благо ночь длинная…

В коридоре послышались чьи-то тяжелые шаги. В следующую секунду дверь кабинета распахнулась и в образовавшуюся щель просунулась голова с копной темных волнистых волос.

– Ну надо же, Лизавета Петровна, – протянул Григорий – учитель информатики, – вы все еще здесь! – В его голосе сквозило напускное удивление.

– Конец четверти, – развела руками я, демонстрируя тетради, которые возвышались на столе удручающей кипой, лишающей меня сна и отдыха.

– Может вас подвезти до дому, Лизавета Петровна? – поинтересовался Григорий, широко улыбаясь. – Автобусы уже наверное не ходят?

О том, с какой периодичностью ходят автобусы, Григорий не имел ни малейшего понятия. Он передвигался исключительно на новеньком автомобиле премиум класса, проходя мимо которого томно вздыхала большая часть молодых преподавателей. Самому Григорию Федоровичу они мило улыбались накрашенными губами, безудержно смеялись над его шутками и будто невзначай демонстрировали глубокое декольте или кружевную резинку чулок в неприличном разрезе офисной юбки. Вообщем женским вниманием молодой, красивый и обеспеченный учитель информатике обделен не был. Более того, он им беззастенчиво пользовался, не гнушаясь невзначай шлепнуть одну из дам по обтянутой тканью брюк попке. Полагаю, что с теми, кто садился на переднее сиденье его авто после окончания рабочего дня или в обеденный перерыв, он позволял себе заходить куда дальше безобидных касаний. Впрочем, не думаю что коллеги были против.

– Ну так что, Лизавета? – напомнил о себе мужчина, подбрасывая ключи в воздух и перехватывая их пальцами на лету. – Едем?

– Во-первых, Елизавета Петровна, – сухо отозвалась я. – Во-вторых, Григорий Федорович, автобусы ходят до девяти.

Улыбка исчезла с лица мужчины. Он нахмурил густые брови. Слышать отказы Григорий не привык.

– Дело ваше, Елизавета, – ответил он и скрылся за дверью.