Окна закрыты, дверь – тоже, никакого сквозняка. На столе ничего лишнего, я сижу удобно, пушистые светлые волосы надежно спрятаны под платком и не полезут в глаза в самый ответственный момент. Нужные инструменты под рукой, ненужные – убраны подальше. Нос не чешется. Или нет? На всякий случай почесала – работа предстояла ювелирная, и ничто не должно меня отвлечь. Вооружившись пинцетом, я произнесла слово активации и перевела режим на своих артефактных очках на максимальное увеличение – теперь ориентироваться в пространстве я могла только наощупь, зато детали механического паучка, которого мне требовалось собрать, предстали, как на ладони.
Вместо того, чтобы наслаждаться последними относительно спокойными днями перед зимней сессией, я сидела в душной университетской мастерской и собирала уже четвертого паука за месяц. Предыдущие три попытки провалились. Первый паучок даже не пошевелился, задымился, потом заискрил и взорвался, причем с таким оглушительным шумом, что я на всякий случай сохранила все записи об эксперименте в отдельный альбом – пригодится, если когда-нибудь понадобится устроить диверсию. Вторая попытка была удачнее – лапки двигались, но в совершенно диком, не поддающемся логике ритме. Этого паучка у меня выкупили какие-то парни из университетского общежития. Как я потом случайно услышала, покупатели оказались любителями вдумчивых медитаций под самыми разнообразными эликсирами, а мой паучок им теперь ритм на бубне отбивал. Тоже достижение, конечно, жаль только, мастерам Таррену и Даренсону такое не предъявишь. Третий опыт пока что был лучшим, но паук не должен двигаться крабиком. Результат четвертой попытки, я надеялась, наконец-то окажется достойным внимания.
А началось все с того, что Калеб, мой лучший друг, купил себе очень старую и потрепанную машину. Хотя нет, началось все даже раньше, когда на третьем курсе в программе появился новый предмет – техномагия, и я поняла, что эта смесь механики и магии привлекает меня едва ли не больше, чем нежно любимая с первого курса артефакторика. Техномагия, как и артефакторика, требовала большой внимательности, ювелирной точности, кропотливости и усидчивости, с чем у меня проблем никогда не было, поэтому уже третий год я разрывалась, пытаясь решить, по артефакторике или техномагии в следующем году писать диплом. Впрочем, обе дисциплины переплетались порой настолько тесно, что не каждый обыватель мог сказать, чем одно отличается от другого. Если артефакторы полностью сосредотачивались на магической составляющей своих изобретений, то работы техномагов, все больше пользующиеся популярностью, до определенной степени могли функционировать и без магии. Например, камень телепорта без магического заряда был просто красивой, но бесполезной побрякушкой, а автомобиль и без артефактного сердечника представлял собой частично работоспособный механизм. Или висевший в мастерской гибридный барометр, если разрядится магическая составляющая, не перестанет показывать влажность, температуру, давление и скорость движения воздуха, но останется без самого главного показателя – напряженности магической энергии, резкий скачок которой мог загубить любую работу артефактора. В столешницу, кстати, был встроен еще один измеритель магического фона, но чисто артефактный – просто пластина металла, которая начинала светиться тем ярче, чем больше магическая энергия в мастерской выходила за пределы нормального уровня. Без точных цифр, зато прямо перед глазами, чтобы заметить неладное и успеть вовремя остановиться или убраться подальше – смотря, насколько все плохо.
