"Голова не может так болеть",– подумал Долгорукий, и был прав, потому что болела рука. Оставалось последнее средство, гомеопатия. Выдохнув, он смачно отхлебнул кальвадос из фляжки и бодрой походкой направился в зал, где его уже давно дожидались трое.
"Здравствуйте, господа!", – поприветствовал он сидящего Шувалова и стоящую Голикову. Вдруг увидел своё отражение в огромном, до потолка, зеркале, с интересом осмотрел себя с головы до ног, видимо, остался доволен собой, и далее, после паузы продолжил: -“Я немного поиздержался… не могли бы вы ссудить мне в долг… денег?”
Неожиданно для себя, Голикова закричала голосом падшей женщины: "Комиссар, это он! Этот человек забрался к нам с улицы неделю назад, заперся в покоях Великого Князя и с тех пор ни разу не выходил в туалет!"
На такие филиппики Долгорукий даже не собирался отвечать. Он направился в сад, вооружённый Брегетом. Это не помешало комиссару ударить его дубинкой и выбросить в ближайший мусорный бак. На изуродованном лице Долгорукого шевелились только губы, они шептали «Отнюдь…». Голикова всё не унималась и орала, аргументируя свое поведение страхом перед революцией. В свою очередь, Шувалов пытался аккомпанировать ей на банджо.
Так они ни к чему конкретному и не пришли, но выступили на славу, и три струны на банджо порвали. Комиссар долго спорил с ними, кто в этой ситуации самый виноватый. Тянули жребий и играли в преферанс. В итоге Голикова проигралась и её забрали в тюрьму.
Лев Николаевич прятался от полуденного зноя в мусорном баке и невольно наблюдал всё вышеописанное. Он не шевелился и ничем не выдал себя, когда к нему подбросили Долгорукого. Не стал плакать, когда Голикову посадили в тюремный тарантас. Но когда граф Шувалов бросил в бак почти целую банджо, граф Толстой решил, что с него хватит. Он отпустил бороду и пошёл по Руси восвояси.
Не многие могут рассказать об этом чудесном человеке. Не многие знают, чем отмечен этот человек. Но все точно знают, что зовут его Николай. Для краткости повествования будем называть его просто Николай. Несмотря на то, что он был чудесным, в делах семейных у него не ладилось. Как только соберётся он предложение своей избраннице делать, так найти её не может. И в шкафу поищет, и под диваном, и в окно посмотрит – нигде нет. А как найдет, так начнёт невеста плакать. А потом смеяться. А потом умирает быстро, чтобы женой не стать. И так каждый раз. Не любил он за это женщин, но жениться очень хотел.
