– А прогресс-то не стоит на месте, – сказал мистер Том Смоллуэйс. – Казалось бы, куда уж дальше, – добавил он.
Мистер Смоллуэйс высказал свое замечание задолго до начала войны в воздухе. Он оседлал забор в конце сада и смотрел на большой газовый завод в Бан-Хилле. Его взгляд не выражал ни одобрения, ни порицания. Над комплексом газгольдеров возникали причудливые формы: колеблющиеся пузыри наклонялись и раскачивались во все стороны, росли и круглели на глазах. Шло наполнение воздушных шаров для послеобеденной субботней воздушной прогулки членов Южно-Английского аэроклуба.
– Каждую субботу летают, – заметил сосед-молочник, мистер Стрингер. – Как будто только вчера весь Лондон приходил подивиться на воздушный шар, а нынче каждая деревня устраивает вылазки. Или вылетки? Газовые компании на них молятся, что на твоих спасителей.
– В прошлую субботу я с картофельных грядок три тачки гравия вывез, – подхватил мистер Том Смоллуэйс. – Три тачки! Балласт они скидывают! Часть растений поломали, часть с концами засыпали.
– Бабы, говорят, и те летают!
– И от нас еще требуют, чтобы мы называли их дамами, – поддержал соседа мистер Том Смоллуэйс. – Какие же это дамы, коли они летают по воздуху и кидаются в народ камнями? Что ни говори, а я себе благородных дам не такими представлял.
Мистер Стрингер покачал головой в знак согласия, и оба снова предались наблюдению за набухающими тушами воздушных шаров, сменив выражение лица с безразличного на осуждающее.
Мистер Смоллуэйс был зеленщиком по профессии и садоводом по зову души. Низкорослая супруга мистера Смоллуэйса Джессика присматривала за лавкой. Небо сотворило его для жизни в спокойном мире, вот только спокойствия в мире не озаботилось создать. Мистер Смоллуэйс жил среди неудержимых, нескончаемых перемен, причем в таком месте, где повадки мира вызывали крайне нехорошие подозрения. Злоключения были плотью от плоти почвы, которую возделывал мистер Смоллуэйс. Аренду участка приходилось обновлять каждый год в надежде на милость комитета землевладельцев, считавшего его огород вовсе не огородом, а подходящим участком под застройку. Над садом и огородом – последними клочками сельских угодий в округе, охваченном новыми (далеко не сельскими) веяниями, – нависало скорое распоряжение об отмене аренды. Мистер Смоллуэйс как мог убеждал себя, что любые перемены – к лучшему.
