Давным-давно жил в одной далёкой стране садовник по имени Джо́рен. Он выращивал в своём саду цветы невиданной красоты и отвозил в столицу, в дома самых богатых и влиятельных вельмож. И даже удостоился чести поставлять в королевский дворец розы. После того как семь лет назад загадочно исчезла наследная принцесса, единственная дочь королевской четы, только розы, любимые цветы пропавшей, могли хоть как-то утешить королеву.
Жена садовника умерла рано. Жениться во второй раз он не захотел и троих своих сыновей вырастил сам.
Много седых волос прибавили Джорену старшие сыновья, наотрез отказавшись следовать по стопам отца. Дескать, не желаем в земле копаться! Они хоть и уехали в глухомань из столицы, а всё почитали себя горожанами. Один подался в сапожники, другой – в швецы. И ладно бы преуспели! Не шли дела ни у того, ни у другого. Так и сидели нахлебниками на шее у отца, наследства дожидались, чтобы наконец жениться и зажить своим домом.
И только младший сын, Ла́ммерт, без устали с утра до ночи ухаживал за отцовским садом, не обращая внимания на насмешки старших братьев.
Садовник души в нём не чаял, но старался никак не выделять среди других сыновей. Поэтому, загрузив повозку свежесрезанными цветами и войдя в дом попрощаться, он обратился ко всем троим:
– Последний раз в этом году цветы в город везу. Больше уж не поеду, так что подарки на Рождество сейчас просите. Ну, кому что привезти?
– Молоток привези с серебряной ручкой! – попросил Пе́трус, старший сын. – Как у сапожника Фии́ла. С таким у меня точно сапоги получатся не хуже, чем у него.
Отец с сомнением покачал головой – ох, не в молотке тут дело. Когда у Фиила и на самый простой молоток денег едва хватало, сапоги ему уже удавались так, что королю не стыдно носить. Но сыну сказал:
– Хорошо, Петрус, привезу.
– А мне бы иглу золотую, такую, как у Фро́уда-швеца! – встрепенулся Рубе́н, средний сын. – Тогда и я сумею кафтаны шить не хуже, чем у него выходит.
Отец помрачнел – не поможет золотая игла тому, кто стальной управиться не умеет. Фроуду ту иглу не больше года назад в дар преподнесли, а кафтаны у него уже лет десять как все богачи в округе заказывают. Но вслух сказал:
– Хорошо, Рубен, привезу, – и обернулся к младшему сыну. – А ты, Ламмерт? Тебе какой подарок по сердцу?
Ламмерт оглянулся на братьев. При них сказать? Засмеют! Позже, когда останется с отцом один на один? И того хуже – злобу затаят, решат, что выклянчивает у отца подарок подороже. Впрочем, может, его заказ и поболе серебряного молотка или золотой иглы стоит… И Ламмерт решился:
