Длинный коридор. Полумрак. Запах пыли. Бордовый ковер, ведущий вдаль, спрятанную в сумраке. Если посмотреть на стены, то можно подумать, что это один из коридоров картинной галереи. Пейзажи, портреты, что-то абстрактное…
Нарисовано очень искусно. Кажется, или они живые? Или это из-за мерцания светильников, повешенных между ними. Причудливый танец теней.
По этому коридору идет человек. Он не торопится, но и не останавливается у картин. Пальто, шляпа, блеск насмешливой мудрости в светлых глазах. Вот человек заходит в кабинет, аккуратно вешает верхнюю одежду на крючок и проходит к рабочему месту. Его костюм наводит на мысль, что он был сделан по моде двадцатого века в Англии.
– Я рад, что вы решили прийти сюда.
Тихий, ровный и спокойный голос неспешно заполняет просторную комнату.
– Вы пришли ко мне, Хранителю Историй. Так какой же сюжет заинтересовал вас на этот раз? – человек зажигает свечи, разгоняя мрак.
Стены кабинета были скрыты за шкафами, заставленными книгами. В центре стоял большой, массивный стол из темного дерева.
– Возможно, вас заинтересует сказка о счастливой любви или история одних школьников? – в приглушенном голосе угадывалась ухмылка.
Его лицо скрывала маска, украшенная причудливыми узорами и моноклем на левом глазу. Он проходит около шкафов, достает то одну книгу, то другую, вертит их в руках и возвращает.
В кабинет заскальзывает фигура, в темном. В руках у нее небольшая кипа книг.
– Здравствуйте.
Пройдя к столу, она положила ценный груз и уселась на кресло для посетителей.
– Сказка? – блеск хитрых глаз, из-под капюшона, в свете танцующих огоньков – Какую они выбрали на этот раз?
Человек лишь усмехается, глядя на гостью. Та же забралась в кресло с ногами, устраиваясь поудобнее. По-птичьи склонив голову, ожидая. Хранитель пробегает пальцами по кожаному переплету очередной книги, открывает ее.
– Что ж, пожалуй, начнем.
С каждым словом, перед глазами все отчетливее становилась картина. Рассказ набирал силу, затягивая в себя.
Свет гаснет, чтобы потом загореться вновь, и…
Полет. О, это волшебное чувство, когда ты разрезаешь воздух крыльями, как ножом масло. Невольно задерживаешь дыхание и делаешь вращение, потом еще одно и еще. Пока не закружится голова, и ты начнешь медленно крениться вниз. А затем понимаешь, что падаешь. Падаешь. Стремительно несешься к земле. Однако ты в любой момент можешь раскрыть крылья. И ты их раскрываешь. Иногда над острыми макушками вековых елей и сосен, иногда над шумным морем, иногда почти над самой землей, так чтобы трава коснулась чешуи.
