Интерлюдия
Мы есть знания и суть проявления всего сущего. Мы слишком сложны для вас. Мы говорим через вас. И даруем вам силу, наблюдаем, как вы её применяете. Мы можем дать, можем отнять. Мы не добро и не зло.
Вы приходите неразумными в наш мир, слишком тяжёлые и громкие. И уходите такими же.
Вы причиняете себе боль. И говорите, что это ради нас. Но это ради вас. Это не позволяет забыть, что вы не одни.
А вы так боитесь одиночества.
* * *
Рихард
– Режь тоньше, смелее, одним движением. Не сомневайся. Боги всё видят, всё знают. Не бойся. Посмотри на меня. – Мужчина взял тощего мальчика за плечи, встряхнул, заглядывая в расширенные от ступора глаза. – Рихард, посмотри на меня!
– Папа, боги точно примут меня? – стуча зубами, повторил тот в который раз. Горечь в горле, скулящий после пятидневного поста живот и духота изматывали всё сильнее.
Из-под низкой соломенной крыши дома, вырубленного в известняковой скале, показался край серого плаща. Он прошуршал по границе темноты и замер. Старик, который его носил, с кряхтеньем уселся в плетёное кресло в тёмной нише. Привычно управляясь одной рукой, он раскурил от спички трубку, висящую через шею на золотой цепочке. Глаза старика весело блестели, тонкие губы выпускали дымные колечки.
– Рихард, – тихо позвал старик, – ты сможешь.
Мальчик быстро закивал, склонился, чтобы видеть из-под навеса морщинистое лицо.
– Ты сильный и умный. И у тебя есть цель. – Старик тоже чуть пригнулся, подмигнул мальчику. – Ты сможешь избежать моей участи. Боги не отнимут твою руку, и ты сможешь жить под солнцем. Я предал богов, за то они забрали мою силу и мою тень. Я был слаб, Рихард. Но ты-то у нас сильный.
– Послушай деда, – кивнул мужчина, не убирая рук с плеч мальчика. – Верь в свою цель!
– Папа, я понял. – Рихард сделал шаг назад, освобождаясь от отцовских прикосновений, подошёл к границе между светом и тенью низкого навеса, присел на корточки, заглянул и спросил: – Деда, а если нет, у тебя там поместится вторая кровать?
– Поместится, – кивнул старик и показал внуку кулак. – Режь плавно, будто руку в ручей опустил, и вода её колеблет.
Рихард посмотрел на старика, который с момента проклятья богами ни разу не был под солнцем, покачался с пяток на носки, собираясь с силами, и встал.
– Папа… Я, кажется, готов, – со смущением произнёс мальчик.
