В тридевятом царстве, в тридесятом государстве… Фу ты, вот штампы проклятущие! Так и липнут к языку. Коли сказка, непременно – в царстве? Нет, чтобы просто сказать: жили-были. Или: в современном общественном государстве… Так нет ведь, непременно покрасивши надо, поизящнее, пофигуристее. И кого порадует и согреет словесная филигранность в наше-то время, в ушлую и стремительную эру сверхскоростей, нанотехнологий, андронных коллайдеров, вебкамер и виртуальных романов? Проще надо быть, проще. И народ к тебе потянется. Тьфу. Опять не из той оперы. Так вот. Начнем, пожалуй…
На третьем этаже кирпичной высотки, а может и не высотки вовсе, а так, большого дома, а еще точнее – типовой многоэтажки, построенной году примерно в восьмидесятом века прошлого, века Ахматовой и Пастернака, века Бунина и Северянина, жил-был кот.
И не советую плевать три раза через левое плечо. Незачем. Жить-то кот жил. И очень даже неплохо жил. А вот черным не был. И за угол редко заглядывал. Что ему там делать-то, за углом? Да и песня совсем не о том… Ну, вы знаете…
Итак. Жил-был кот. Нормальный такой кот. Симпатишный даже. Умеренно волосатый. Обильно полосатый. Темно-серые полоски ровными, почти параллельными линиями расползались по мышиного цвета шерстке, мягкой и бархатной, будто новый камзол императора. Самого Главного, Самого Важного Императора. А по белоснежному животику узор заплетался тончайшим кружевом из петелек и овальчиков, больших и поменьше. Лучшие котиные (кошачьи?) зверевы-стилисты могли бы позавидовать имиджу, созданному великой природой и, на скорую руку, чистоплотными родителями.
Вроде обычный кот, а приглядитесь как похож! Своим фамильным сходством с королевскими особами семейства кошачьих наш герой был неимоверно горд. Предмет страстной гордости своей он радостно демонстрировал всем обитателям и гостям уютной квартирки, в которой поселился месяца три тому назад. Но об этом чуть позже.
Развалившись на спине, благостно раскинув тщательно вылизанные лапы, кот прищуривал глаза, размышляя о смысле жизни. Грудное урчание сопровождало мини-спектакль одного актера. Время от времени, приоткрыв один глаз, котенок наблюдал за реакцией окружающих на неземную красоту его полосатого тела. Разве можно не восхититься изысканными изгибами и мускулистыми контурами? И особенно, утонченностью белого ажурного животика. Картина маслом, вернее – сметаной, а не пузико…
