Мне нравится звучание моего имени. Криших. Губы растягиваются в улыбке. Кри-ших… Детские голоса кричат за спиной:
Криших, Криших, начитавшийся книжек!
От одного до пяти, теперь ты води!
Отвернувшись к стене, с закрытыми глазами громко считаю вслух:
Раз, два, три, четыре, пять!
Кто не спрятался, я не виноват!
Криших, Криших… Кристоф. В облаке книжек. В облаке книжек… Книга, страницы… Нужно читать, чтобы не заснуть. Разгонять сладкий дурман, в котором вязнут мысли… Криших, Криших… Начитавшийся книжек…
1
Даже хорошие воспоминания причиняют боль. Незачем заглядывать в прошлое, каким бы оно ни было. Да и что там найдёшь, кроме выцветших чувств и старых фотографий, про которые и не сразу поймёшь, когда, кем и при каких обстоятельствах они были сделаны.
Темно. Она начинает собираться на утренний эфир. «Утопия-сто-четыре-и-семь». Как в стародавние времена, когда выходили в эфир на ультракоротких волнах. Настоящее ретро. Без шуток. Да и ставят нестареющею классику. Её вкрадчивый голос, которым она объявляет каждую следующую композицию… Старается быть потише, но никогда не получается – притворяюсь, будто не слышу. Утренние эфиры не для меня. Когда дверь с щелчком закрывается, собираюсь наверстать своё и ещё немного подремать. Напоследок она посмотрела как-то иначе. С грустью или сожалением. Нет-нет, наверное, показалось.
Дела идут не очень. Янтарная лихорадка выдохлась. Добывать его с каждым днём труднее, а заходить приходится всё дальше. Раньше янтарные облака прямо светились, теперь без проб и не скажешь, есть ли в них что-то ценное. К тому же говорят, радиационный фон в долинах снизился впервые лет за пятьдесят, неужели пора домой…
Кристоф перевернулся на другой бок. Нужно выспаться к её приходу. Она приходит ближе к одиннадцати, часа на четыре. Это самое хорошее время. Потом она на вечерний эфир, а ему в порт – тоже на работу. Солнце к тому времени начинает клониться к горизонту. Их уродливые силуэты в автономных костюмах отбрасывают длинные тени. Но с ними её мягкий голос и самые романтичные вещи из всех, когда-либо исполненных человеком.
– Вставай, приготовлю завтрак.
Уже одиннадцать. Нет, почти двенадцать. Кристоф с тяжелой головой идет в ванну, чтобы смыть паучьи нити сна. Потом сразу за стол. Она с серьезным лицом разливает по чашкам кофе.
