Солнце опускалось к горизонту медленно, будто бы нехотя, отдавая пурпурно-оранжевый жар небу. В облаках, стелющихся вдоль земли, полыхали последние краски костра. Мы сидели и говорили вполголоса, чтобы не спугнуть эту красоту. Мы мечтали, как будет здорово, когда появится наш малыш. Вика поглаживала живот, вздыхала и временами опускала голову мне на плечо. Во дворе пахло спелыми яблоками, крыжовником и лилиями. Сухая земля возвращала тепло, накопленное за день. И время, казалось, больше не бежит, оно остановилось и смотрит на нас, понимая, что это последний спокойный вечер в нашей жизни.
Я долго не мог уснуть, планировал, в какую школу отдать еще не родившегося малыша, какие сказки ему читать, какие мультфильмы показывать, как учить его быть мужчиной и заботиться о слабых. Вика уже давно сопела. Сверчки за окном старались нарушить ее сон, но куда уж им!
Телефон на прикроватной тумбочке зажужжал резко, тревожно. Звонил брат. Мишка мне почти не звонит, да и пишет редко. Раз в году встречаемся у родителей на каком-нибудь празднике, и на этом наше братское общение заканчивается. Так было не всегда, всё эта его работа…
Я ушел в гостиную, включил ночник и ответил.
Миша тяжело дышал, всхлипывал. Мне стало страшно.
– Дима…
Какой Дима? Димон, Димас, Дмитрий, наконец, если он хотел меня отчитать, но Димой он меня с детства не называл!
– …слышишь?
– Да. Что случилось?
Казалось бы, два часа ночи, я устал и плохо соображал, но от его голоса и от этого «Дима» голова у меня сделалась ясной, будто мозг выбросили на мороз из душной комнаты.
– Дима… собирай вещи, бери Вику и уезжай куда-нибудь.
– Ты в порядке? – ладони у меня похолодели и вспотели одновременно.
– Документы возьми… деньги не надо… воды побольше и еды…
– Мишка, ты пьяный что ли? – я был уверен, что он трезвее трезвого.
– Мы отправили их… Дима, ты слышишь? Запустили… все… – он тяжело дышал, казалось, что сейчас заплачет. – Я не думал, что это так будет… теперь у нас полчаса, не больше. Какие-то собьют, наверное, но к вам точно долетит.
Я вдруг вспомнил, где теперь служит Мишка. За одно мгновение во рту у меня пересохло, а тело сковала ледяная судорога. Я боролся с волнами паники, накатывающей ежесекундно.
– Уезжай, Дима… и Вику возьми.
– Куда? – произнести это простое слово у меня получилось не сразу. Сначала вырвался тонкий хрип и пришлось откашляться.
