– Это что, ба? – Галя крутила в руках небольшое блюдце.
– Котлета, – прищурилась Таисия.
– В помойку, – Галя скинула темный брусок жареного фарша в мусорное ведро и принялась дальше рыскать по полкам холодильника.
– Погодь-ка, – сорвалась Таисия с табуретки и, качнув филеем, отодвинула внучку от белого ящика. – Смотри-ка, царевна, мясом она швыряется.
Пожилая женщина закряхтела и полезла за котлетой. Дунула на нее с двух сторон, обтерла рукавом шершавые бока, засунула в старый полиэтиленовый пакетик и припрятала в карман засаленного фартука. Встала попрёк, закрыв собой половину кухню. Не развернуться. В углу раковина времен строительства коммунизма с черными проплешинами отбитой эмали, плита «Лысьва» и «Бирюса» впритык к окошку.
– Есть будешь? – поджала губы Галя и отошла к дверям, минуя пакеты, которые сама водрузила на стол.
– Дуське снесу, – укоризненно посмотрела на внучку Таисия. – Зачем харчи приволокла? Где мне столько сожрать? А в холодильник не лезь. Не ты клала.
– Ба, – обиженно шмыгнула носом Галя. – Я же все для тебя. Я в обеденный перерыв к тебе, чтобы все было. Ты с палкой на пятый не допрешь.
Таисия сложила на груди руки и выжидающе посмотрела на внучку. Та глянула на часы и ойкнула. Пятнадцать минут до конца перерыва, наспех попрощалась и хлопнула дверью.
– Как бабуся? – спросил Шурик, едва Галя открыла пассажирскую дверь старой иномарки.
Та ничего не ответила, села в машину и посмотрела вперед. На заснеженной площадке играли карапузы, а разомлевшие на солнышке мамаши щебетали о том, к чему так стремилась Галя. Февральское солнце, не смотря на небольшой морозец, ласкало уставшие от холода лица.
– Как всегда. Не оставит она мне квартиру. Зря катаемся. Я котлету древнючую в помойку, так она вытянула и в пакет. Психушка плачет. Надо матери сказать, пусть бабку пристроят. Поехали, опоздаю. Чего артачится, после смерти все мне отойдет.
Галя не любила престарелую Таисию, и та это знала. От гостинцев не отказывалась, но и хозяйничать не давала. Ползала барыней по трехкомнатной квартире.
– Вот зачем ей одной такие хоромы, – не унималась Галя. – Предлагала же ей однушку в ипотеку взять. Первый этаж, магазин под боком. Поликлиника в двух шагах, хоть каждый день наведайся. Нет. Уперлась рогом.
– Её квартира, что хочет, то и делает, – произнес Шурик.
