Золотой век

Глаза Воланда наполнены глубокими, как бездонный океан, раздумьями. То ли думает о многом, то ли совсем, как свободный воздух, ни о чем. Эмоции на его лице не отражались, ибо за семь тысяч лет многое из человеческого утратило для него ценность. Летя в воздухе, но при этом не отрываясь от земли и не привлекая внимания рядом бездумно идущих в одном направлении людей, прервавши мысли и пустоты, статный мужчина в деловом костюме (а впрочем как и все рядом), посмотрел на наручные часы , бездельно висевшие на левой руке. Часы эти скорее как украшение, но все же нужный инструмент для Воланда: раз в сотню лет он смотрит на них и ждет. А ждет то, что важно для всех тех, кто смотрит на людскую размеренную жизнь, как застоявшуюся к концу века, реку.

Теплым светом и детским волшебством залилась небольшая уютная комната, где мирно писала картину маленькая хрупкая девочка. Два хвостика напоминают антенны инопланетянина, а глазки явно рисовались природой с мыслей людей об альтернативной форме планеты: миндалевидные.