– Золушка! Ты опять мышей кормишь? -мачеха грозно склонилась над девушкой, заметив, как та спрятала сырные крошки в карман фартука.
Золушка тут же схватилась за совок, и ловко начала подметать пыль около камина. Мачеха замахала руками, чихнула и отошла.
– Одни убытки от тебя, Золушка. Головка сыра за месяц ушла на прокорм мышей.
Золушка улыбнулась, представив, как мышки тащат в норку круглый сыр, а тот, ну никак не хочет пролазить в маленькую дырочку, а в это время за столом сидят голодные сестры с мачехой, и собирают сырные крошки.
– Она ещё и улыбается! – мачеха перешла на визг.
– Три палки колбасы, свиной окорок, не говоря уж о сахаре. Да твои мыши просто ненасытные прожоры! Всё, моё терпение лопнуло, ставь мышеловки!
И она, хлопнув дверью, вышла.
Метла от стука упала, и мышонок в ужасе закрыл лапками голову, ожидая удара.
Золушка взяла его в руки и погладила по серой шубке.
– Не, бойся, Джеймс, я не оставлю вас голодными. Как же мне справляться с горохом и чечевицей без вас?
Она достала из карманы сырную крошку и сунула её в лапки Джеймса. Мышонок пискнул и юркнул в норку.
А Золушка взялась за метлу, размышляя, что за странная прихоть у мачехи, каждый раз, отправляясь на бал, перемешивать горох и чечевицу, прибавляя ей работу.
Неужели, чтобы она не побежала им вслед?
– Да что я там забыла, без платья? Да я и танцевать не умею, хотя каждый день танцую с метлой.
И девушка закружилась в солнечных лучах, пробивающихся через окна, под одну, слышимую только ей музыку.
– Золушка! – вдруг раздался из кухни зычный крик мачехи.
– Началось, – подумала Золушка и пошла на зов.
Мачеха с довольным видом стояла посреди кухни, и носком туфли водила по рассыпанному гороху.
Потом небрежно толкнула стоящий рядом мешок, тот наклонился, и чечевица запрыгала по полу.
– Вот работа тебе, – сказала она, притворно улыбаясь. – И твоим мышам, чтоб зря сыр не ели. А мы – на бал.
И, шурша юбкой, мачеха скрылась за дверью.
Золушка присела на пол, поводила руками по гороховый массе, прислушиваясь, уехали ли они? А потом прошептала:
– Джеймс, Молли, Сандра… Николас!
Из норок тут же высунулись усатые мордочки.
– Вот, – Золушка обвела поле работы. —Опять!
