Мне часто снился один и тот же сон. В этом сне громадная волна слизывает меня за борт корабля и я, поднимаемый на высоту пятиэтажного дома, вижу уходящую от меня корму низко сидящего в воде танкера, а потом, невдалеке, остров, к которому пытаюсь доплыть. Я сбрасываю с себя лёгкие туфли, брюки, футболку и остаюсь полностью голым. В тропических водах замёрзнуть я не опасался. Однако силы мои в схватке с морской стихией таяли, я погружался в воду всё глубже и выныривал всё реже. Ни разу не было такого сна, чтобы я выплыл. Меня всегда затягивала чёрная бездна.
В реальности подобный случай имел место, только не со мной, а с моим товарищем по команде. Во время возвращения на резиновой лодке с задания, мы, лежащие на бортах и пристёгнутые к ним карабинами, не заметили исчезновения Лиса – опытного офицера морского спецназа, замыкающего и обеспечивающего четвёртой тройки боевых пловцов.
Когда я, после скатывания очередной волны, приподнял голову и осмотрелся, Лиса, лежавшего параллельно мне на правом борту, я не увидел. Короткие тогда поиски ничего не дали. Темнело в экваториальных широтах мгновенно и рано, а огни зажигать мы не имели права. Воды были территориальные, причём, партнёра нашего потенциального противника.
У Лиса был рабочий дыхательный аппарат, но с очень малым количеством воздушной смеси. Буквально – минут на десять. Жилетов – компенсаторов плавучести в современном их виде, в те времена ещё не было, а имеющийся у него пузырь экстренного всплытия до «спасжилета» не дотягивал сильно. И капитан Лисицын исчез.
В своих снах я, не смотря на поглотившую меня тьму, не умирал, а приходил в себя под банановыми пальмами на необитаемом острове, где и оставался жить, в качестве «Робинзона» с причитающимися мне «Пятницами», «Субботами», и так далее. Мой ум не заморачивался с именами участниц «виртуального» разврата.
В то время почти все мои сны заканчивались эротическими отступлениями. Я был молод и неженат.
И вот сейчас, почувствовав на сомкнутых веках солнечный луч, я открыл глаза. Луч пробивался, как оказалось, сквозь листья пальмы. Я улыбнулся и шевельнулся, но боль пронзила мою голову. Таких ощущений в моих снах никогда не было, да и сны эти давно остались в прошлом. Погрузив пальцы в песок, я почувствовал его тепло и плотный слой почвы под ним. Сев и подтянув к себе ступни, я скрестил ноги и осмотрелся. Я сидел на белом коралловом песке совершенно голый и некоторое время решал, сон – это, или не сон.
