На опушке леса стоял старый, исполинских размеров дуб, раскидав на десятки метров тени от извилистых веток с густой сетью волнистых, пожелтевших к октябрю листьев. Лесным обитателям казалось, что этот великан жил тут вечно: он упоминался в каждой истории, которые рассказывали даже самые старые, самые почтенные жители этого края.
Каждый год к осени дерево скидывало с себя уйму желудей, но нынче их было на порядок больше, что безусловно и привлекало одного из местных обитателей, который копошился тут уже четвертый день кряду. Недалеко от дерева к лесу прилегало небольшое на первый взгляд болотце, плавно переходящее в глубинах леса в километровые топи. Густой желудевый ковер был постелен стариком дубом не только по полю, но и на части болота, будто приглашая здешних обитателей войти в лес. Помимо желудей опушку покрывала тьма мухоморов. Экземпляры на любой, как говорится, вкус и размер.
Среди бесчисленных несъедобных грибов сновал по полю в лучах холодного солнца маленький полосатый хвостик, и повсюду, то тут, то там слышалось прожорливое чавканье.
Кабанчик набрел сюда случайно несколько дней назад. Здесь он оказался впервые, ведь еще совсем недавно родители не пускали его расхаживать в одиночку. Но теперь он по праву считался самостоятельным. Поросенок прибегал сюда днем и до вечера буквально купался в желудях, набивая до отказа свое маленькое, еще исполосанное мягкой шерстью брюшко.
С каждым днем в ковре образовывалось все больше дыр, и мало-помалу когда-то казавшийся желудевым океаном настил превращался в море, затем в озеро, а к концу октября и вовсе оказался лужицей. От богатого съедобного настила остались только мухоморы, количество которых почему-то с каждым днем тоже уменьшалось, и для поросенка это было загадкой.
Погода в последние дни стояла дождливая, и болото становилось непроходимым. Настал день, когда кабанчик уже не смог отыскать на твердой земле наивкусейшие привлекательные плоды, и его внимание переключилось на груды желудей, лежащих в топких местах.
В первую очередь поросенок прошелся по самому краю, профессионально очистив его от дубовых бочонков, затем стал прыгать на кочки, очищая их одну за одной, но и кочки спустя пару дней опустели.
День становился все короче, и время на поиски с каждым днем сокращалось. Вскоре наступил момент, когда желуди оставались только во мху, да и те разбухли от воды.