Мы лежим на боку, слегка свернувшись, моя грудь прижимается к его спине, наши дыхания синхронизированы, а наши ноги сплетены. Так мы спали более 5000 ночей.
Но теперь мы спим в разных комнатах. А днем вытанцовываем зигзагообразный танец на расстоянии двух метров друг от друга.
Объятия, ласки, поцелуи, наши личные мелочи – теперь все это под запретом, «Держись от меня подальше» – мой новый способ проявления заботы.
Я постоянно кашляю, чувствую недомогание и слабость, боюсь, что если подойду слишком близко к мужу, то заражу его. Поэтому я держу дистанцию.
Сейчас 31 марта 2020 года, и вместе с 2,5 миллиардами других людей, третью населения мира, моя семья находится на изоляции.
Из-за такого количества людей, застрявших дома, обреченных на удаленную работу (ну, если у них еще осталась работа), запрета навещать друзей или близких, возможности выходить на улицу только раз в день, если она вообще есть, «социального дистанцирования», «карантина» и «самоизоляции» стремительный рост чувства одиночества и изоляции неизбежен.
Всего через два дня после начала локдауна мой лучший друг написал: «Изоляция сводит меня с ума». На четвертый день мой 82-летний отец прислал сообщение в WhatsApp: «Я бродил одиноко как облако». По всему миру сотрудники горячих линий по вопросам эмоционального здоровья сообщали не только о резком увеличении количества звонков в течение нескольких дней обязательного социального дистанцирования, но и том, что значительное количество звонков было от людей, страдающих от одиночества. «Моя мама не хочет меня обнимать или близко подходить ко мне» – признался один отчаявшейся ребенок волонтеру британской консультационной службы для детей Childline. В Германии, где к середине марта на телефоны доверия звонков стало на 50 % больше, чем обычно, один психолог, работавший на линии, отметил, что «большинство звонящих больше боятся одиночества, чем быть зараженными».
Тем не менее, век одиночества начался не в первом квартале 2020 года. К тому времени как разразился COVID-19, многие из нас уже в течение значительного периода времени чувствовали себя одинокими, изолированными и разрозненными.
