За дверью послышались шаги и железная створка маленького, окошка на массивной двери со скрипом распахнулась. Генрих поднялся с кровати и подошел к окошку.
Вроде еще не время ужина, кого там принесло? Когда проводишь целые дни лежа на матрасе, набитом соломой, разглядывая редких мух, залетающих сквозь решетку, то любое событие, случающееся в этом замкнутом мирке камеры смертников, должно разнообразить существование узника. Так думали его тюремщики. С одним ему даже удалось подружиться.
Отто, молодой парень, исполнительный охранник, еще не испорченный долгими годами работы в этом каменном мешке. Отто еще не перестал видеть в заключенных живых людей и мог вот так, пока начальника нет на этаже, открыть окошко и поболтать с Генрихом просто так, о погоде на улице или справиться о его здоровье. Вот и сейчас, завидев в проеме зеленую форму тюремщика, Генрих собрался уже завести разговор о событиях на воле, как Отто перебил его:
– Добрый день, арестант, я тебе хорошую новость принес!
– Что случилось, Отто? Тебя повысили в звании?
– Нет, сегодня после ужина к тебе поселят соседа – Отто смеется – Будет с кем в слова поиграть!
– Соседа!? Как? Зачем? Не надо мне никого! – Генрих почувствовал недоброе в этом известии.
– Отто, погоди, зачем мне кого-то подселяют?
– Генри, я тут ничего не решаю, это приказ Директора.
– Так скажи Директору! Не надо мне никаких соседей!
– Еще чего. Директор и так не одобряет то, что я с тобой общаюсь. А то, что подселяют, так потому, что «Белый Остров» не такой уж и большой, чтобы всех вас держать в отдельных апартаментах. Вон в соседнем корпусе и по шесть человек в одной камере сидят и ничего. Уживаются.
– Но ведь я не все! Мне никто не нужен!
– А кто ты, Генри? Чем ты лучше других? Тем, что отсоветовал Директору проклятый дом покупать? Надо бы еще разобраться, откуда ты узнал про него. Ты такой же заключенный, как и все! То, что Директор когда-то пошел тебе на уступки, так только потому, что пустующие камеры были. А теперь нет. И не спорь, все равно уже ничего не изменить. Все! Жди ужина!
Окошко с лязгом захлопнулось. Да, известие неприятное. За семь лет, проведенных на «Белом Острове», в камере для осужденных пожизненно, Генриху удавалось удачно избегать неприятных соседей.
За все это время в его камеру соседа подсаживали лишь один раз. Это был немолодой датчанин, учитель младших классов – педофил и убийца. Худой, тщедушный, с блестящей лысиной, в круглых очках с простыми стеклами и постоянно трясущимися руками. Генриху было непонятно, почему этого, психически нездорового человека, осудили пожизненно, а не отправили на лечение в клинику. Но в таком месте соседей выбирать не приходилось, и первое время Генрих мирился с его присутствием. Датчанин только спал и читал библию, видимо, так осваивался на новом месте. Никакого интереса к соседу не проявлял, и Генрих, убедившись в его безобидности, мог снова начать медитировать.
