Наконец после продолжительного блуждания по однообразному лабиринту коридоров-близнецов всех четверых завели в пустую комнату с сиротливым столом посередине и четырьмя казенными стульями.
– … чем продиктованы критерии, по которым мы определяем, что красиво, а что нет? – всю дорогу не унимался Роберт Гейм. Своей характерной жестикуляцией он мог вызывать ассоциации с разминающимся мастером кунг-фу, слегка подрастерявшим былую физическую форму. Ему никак не удавалось завершить инициированный им же самим спор убедительной победой – не в последнюю очередь из-за того, что ему никто не возражал. Он не сделал перерыв даже во время серии утомительных процедур, связанных с соблюдением протокола безопасности (правда, не упустив при этом возможности сварливо поинтересоваться у угрюмого бритого сержанта, немилосердно швырявшего их мобильники в картонную коробку с логотипом Почты России, не забудут ли вернуть обратно их останки). – Вот почему закат над океаном прекрасен, а, скажем, пирсинг (он выразительно покосился на плюхнувшегося на стол спиной к нему парня азиатской наружности с кольцами в бровях, укутанного в безразмерную чёрную толстовку с изображением Голлума из «Властелина колец»), – безобразен?.. (тот вяло реагировал оттопыренным средним пальцем через плечо)
– Вот именно! – оживился Гейм, – э-э-э… кажется, Макс?
– У меня ещё и татухи есть, заценишь?, – глухо раздалось из недр толстовки.
– … обязательно, но как-нибудь в другой раз, – не делал пауз Гейм. – Итак! Что же заставляет нас решать какие именно цвета могут образовывать гармоничные сочетания, а какие – нет? Откуда мы вообще знаем что есть гармония? Или вот, например, пресловутые каноны женской красоты?
Стройная рыжеволосая девушка выразительно вздохнула. Сопровождавший их накаченный лейтенант с шеей, едва ли не превосходящей шириной окружность головы, угрюмо процедил едва разборчиво насчёт того, что кому принести из напитков. Услышав в ответ «чай, пожалуйста», «зелёный чай если можно», «кофе, чёрный без сахара и сливок» и «пиво с водкой – взболтать, но не не смешивать», вышел строевым шагом, лязгнув захлопнувшейся дверью.
На мгновенье этот звук заставил прерваться даже Гейма и стало тихо до осознания монотонного бормотания кондиционера под потолком, но лишь на мгновенье.
