Самое сложное – пробежать от окна до калитки. Мамка не должна заметить, как Ванька уходит со двора. Ему уже исполнилось десять лет, а мать с ним всё как с малым дитём. Далеко не уходи, с теми не играй, куда пошёл – докладывай.
«Ага, докладывай, – думал Ванька. – Им доложи, и сразу не пустят».
Куда не пустят? Никуда не пустят!
Особенно на ставо́к, где вода уже прогрелась, песок горячий и друзья все там – про это и вовсе не заикайся. Только с родителями, что тем сопливым дошколятам. Папа правда сейчас дома редко появлялся. После того как укропы решили, что только они нам указ, как нам жить, батя в народную милицию подался.
После этого матушка вообще озверела: «Туда не ходи, сюда не ходи. Чтобы всё время на глазах. Стыдоба!»
Чуть, где прилёт, сразу гонит в подвал. В Ванин посёлок прилетало, но разрушенных домов не было. Только огороды раскурочило. Да по элеватору укропы один раз угодили. Вот в соседнем посёлке, пацаны говорят, частный дом на воздух взлетел. Хорошо, что все в подполье успели спрятаться. А вот собаку отвязать не успели, и её на куски разорвало.
Погода за окном сегодня замечательная, так ласково шепчет, и грех не искупаться, как-то совсем не по-пацански. А самое страшное для парня десяти лет – это поступать не по-пацански. И слушать мамку – тоже не по-пацански. Сосед Колька говорит, что родители должны свыкнуться с мыслью, что сын уже вырос. Только им для этого время нужно. Вот Колька всего на год старше Вани, а свою матушку приучил к тому, что он уже не ребёнок. Поэтому может без спроса пойти хоть в гости, хоть на пляж и даже в соседний посёлок поехать, если деньги на билет есть. Но Колька он такой, что и без билета проехать сможет. С него станется!
Ваня пытался поговорить о том, что он уже взрослый, но мама смотрела на сына своими голубыми и глубокими, как небо в ясный-ясный день, глазами и убеждала:
– Ванечка, если с тобой что случится, я же все глаза выплачу.
– Врёшь ты всё, – с вызовом бросал Ваня. – Глаза нельзя выплакать.
– Можно, – утверждала мама. – Вот какие у меня глаза?
– Голубые, временами синие, – посмотрев внимательно, хотя и так знал, ответил сын.
– А буду много плакать, они станут бесцветными. Это и называется «выплакать».
– Со мной ничего не случится, – заводился сын. – Мне что теперь, вообще всю жизнь маменьким сынком ходить? А жить когда? – повторял «взрослые» аргументы соседа Ваня.
