Остражка детДомАвец. Магия БлагоРодной

Не волк вцепился в ее руку зубами так, что заболело даже сердце. Она уткнулась сердцем в его мягко-колючую макушку, чтобы утихомирить боль. И… началась та вечность.

Самыми вредными людьми на свете, Женька считала свою прабабушку Александру и одну из подружек, с которой, честно говоря, не очень то и дружила, – Веру. Этой Вере, по мнению Женьки, вообще не подходило ее имя. – «Вот назвали бы Веру – Невера – все было бы верно».

Прабабушку Женька недолюбливала за то, что она считала врединой саму Женьку, и за ее странное поведение. Например, как говорила Женькина старшая сестра – Даша, – прабабушка просто нянчилась со своими старыми песочными часами. Всюду таскала эту невзрачную безделушку с собой, – не расставаясь с ней даже ночью, – и казалось, готова была обезглавить любого, кто хоть случайно покушался на ее целостность. А Женька, как и другие дети в семье, – покушалась – и не раз. И получала за свои покушения самые строгие выговоры, вбивающие ее, то в скучный белый угол, то в еще какие-нибудь неприятности. Эти неприятности, пусть и на время, превращали Женьку в некое злобное существо, которое жаждало покусать прабабушку, но не кусало из брезгливости. Зато ее слова – кусались. – «Ну и остра же ты на язык, девочка!» – недовольно покачивала головой прабабушка, спасаясь от словесной атаки правнучки. – «Недозволительно это детям – колкостями бросаться».

– И вовсе неправда, – бубнила Женька и так, и сяк крутя языком перед уже взмокшим зеркалом, когда прабабушка обвинила ее в остроязычии уже, как минимум, в сотый раз. – Ну, заостренный кончик языка, но не острый же, ни порезать, ни уколоть таким не получится. И зачем бабушка на мои колкости жалуется? Ну, а даже будь язык острым? Кого бы я им уколола то? Только саму себя. Вот это ужас – все губы в дырках бы были, как у соседки – Катьки. Вот у нее, наверное, язык, правда, острый, потому ей и приходится проколы в губах кольцами закрывать. И даже – в носу. – Женька попробовала достать кончиком языка до кончика носа, и уже почти-почти достала, но от нового достижения ее отвлекла вредная Вера, – она ждала Женьку у порога и ела уже второе мороженое, которое, как обычно, купила только для себя.

– Ты что, как кошка облизываешься? Если грязная, – иди просто умойся. Я тебя заждалась.