Десять дней октября

Осень лишь тогда можно назвать золотой, когда в небе ярко светит солнце, а желтые листья берез и осин особенно жизнерадостно смотрятся на фоне сочной и глубокой синевы неба. Но если над головой от края и до края растянулась серая хмарь, если низкие тучи беспрестанно сыплют на землю дождливую морось, если негде спрятаться от пронизывающего холодного ветра, то такую осень хочется назвать не золотой, а ржавой, несмотря на то что на деревьях всё те же самые листья. Впрочем, нет. В такие моменты они темнеют, тяжелеют и, срываемые ветром, сбиваются в мокрые кучи на тротуарах в ожидании, когда хмурый дворник сметет их куда-нибудь подальше с глаз долой.

В один из таких ржавых и мокрых осенних дней Артем Сотников, втянув голову в поднятый воротник, сидел на лавке под широким навесом возле здания городского автовокзала. Можно было войти внутрь, где хотя бы не было ветра, но ему не хотелось.

Висевший на столбе динамик щелкнул, и дежурный женский голос ровным тоном выдал очередную информацию: «Вниманию пассажиров! У перрона №4 начинается посадка на автобус, следующий по маршруту…» Затем были названы три населенных пункта, конечным из которых был небольшой райцентр, куда и направлялся Артем.

Поежившись, он хмуро глянул в сторону перрона №4, к которому с разных сторон потянулись люди. «Ещё покурить успею», – подумал Артём, доставая из мятой пачки сигарету. Через минуту к перрону не спеша подкатил старый «МАН», ещё через минуту к нему от вокзала проковыляла толстая тетка в форменной синей куртке с вышитыми на груди желтыми крылышками, ещё через минуту очередь медленно поползла внутрь автобуса.

Когда от очереди оставалось два человека, Артем ещё раз затянулся, затушив, бросил окурок в урну, подхватил на плечо спортивную сумку и пошел в автобус. Усевшись на свое место у окна, он пихнул свой багаж ногой под сиденье, откинулся на спинку и устало закрыл глаза. Прошлой ночью он почти не спал и надеялся сейчас выспаться в дороге.

Толстая контролерша напоследок окинула полупустой салон безразличным взглядом, что-то пометила в своих бумагах и вышла из автобуса, буркнув себе под нос: «Счастливого пути». Водитель закрыл дверь и стал аккуратно выруливать с привокзальной площади на улицу.

«Наконец-то, – подумал Артем. – Поскорее уже свалить отсюда к чертям собачьим». Он крепче закрыл глаза, но почувствовал, что сон вряд ли придет быстро. События вчерашнего вечера не хотели идти из головы.