Глава I
Утром 10 июня 1868 года Москва встретила меня лучами солнца: выныривая из-за сползавшей с неба свинцовой тучи, они пробивались сквозь грязные окна в сумрачное нутро вагона второго класса.
Мерно постукивая колесами на стыках рельсов, подрагивая на остряках стрелок и поскрипывая тугими рессорами, поезд неспешно подходил к вокзалу. За влажными разводами на стеклах вагона замелькали ажурные мачты и алые крылья семафоров, потом – кирпичные станционные пакгаузы и закопченные паровозные стойла, а затем под окном побежала длинная низкая полоса перрона, на которой, появляясь и тут же исчезая прочь, запестрели изумрудные и сизые мундиры офицеров, темные сюртуки штатских и пышные пастельные дамские платья.
Взвизгнув напоследок пару раз свистком, состав затрясся от головы до хвоста, дернулся и с шипением и лязгом, наконец, остановился.
Я вскочил со своего жесткого сиденья, на котором провел весь предыдущий день и ночь, показавшуюся мне бесконечной, подхватил новенький хрустящий кожаный саквояж и поспешил к выходу. Свежий утренний ветер ударил мне в лицо, и, зажмурившись от яркого света, я соскочил с подножки вагона на платформу.
Передо мной на входе в большой город, словно в котле, бурлила толпа: встречающие, провожающие, отбывающие и прибывающие появлялись и исчезали в сонме себе подобных, перекрикивались между собой, махали друг другу руками и платками, торопливо выпрыгивая со своей поклажей из тамбурных дверей или же растворяясь за мутными стеклами вагонов. Я проводил взглядом паровоз, отъезжавший от перрона в клубах черного дыма, и, в последний раз услышав его протяжный гудок, за долгое время пути уже ставший мне привычным, влился в людскую массу, вместе с нею пройдя или, сказать точнее, проплыв насквозь темную каменную махину Рязанского вокзала.
Толпа вынесла меня на привокзальную площадь и растеклась на тысячу маленьких ручейков, впадавших в широкий многолюдный бульвар и десятки узких переулков. Я шел по мостовой и, слыша обрывки чужих разговоров, украдкой разглядывал шедших мне навстречу или деловито обгонявших меня прохожих, их шинели, пальто и накидки, цилиндры, кепи, картузы и шляпки, поблескивающие кокарды и погоны, перчатки и зонтики. Пассажиры быстро заполняли стоявшие нестройными рядами конные экипажи и под залихватские окрики извозчиков торопливо покидали площадь.
