С тех пор, как Даша стала мамой, она стала много наблюдать. Наблюдать и думать по поводу тех вопросов, на которые раньше даже не приходило в голову обращать внимание. Например, она сделала вывод, что поколение её восьмилетнего сына Шурика более практичное, чем их, тридцатитрёхлетних. И на то были свои основания.
Как только Шурик научился считать, он стал с точностью запоминать стоимость конфет, жевательных резинок, мороженного и всех интересующих его вещей. Все обновки, которые появлялись на маме, он тут же замечал и спрашивал: «Сколько стоит?». Всякое предложение родительницы встречал вопросом: «Зачем?». «Зачем чистить зубы, вовремя ложиться спать, помогать, говорить спасибо… Зачем?»
На некоторые вопросы тут же получал исчерпывающие ответы: для здоровья, чтобы быть вежливым. Но были и такие, которые оставались открытыми. Потому что сам факт их появления ставил маму в тупик. Что значит, зачем помогать? Разве не понятно?
Открытый вопрос, как незавершённый гештальт, тут же проявил себя в жизни.
Однажды Шурик и его двоюродная сестра Вера оказались на даче. Была середина лета. Стройными рядами красовались тяжелеющие овощи, маняще спела ягода. И взрослым казалось, что для молодых растущих организмов такой островок рукотворной природы – лучшее место, какое только можно пожелать. Свежий воздух, плоды с грядки, атмосфера труда и семейного тепла – чем не условия для здорового и правильного воспитания?
Старшее поколение – мама, папа Шурика и две его бабушки – тут же окунулось в заботы. А детей оставили на попечение самой природе – зарослям душистой малины, рясной вишни и постоянно спеющего молодого гороха.
