Дон Нигро «Вознагражденные усилия любви/Loves Labours Wonne/1981, 1995».
Действующие лица:
ШЕКСПИР
БОУН/ДЖОН/ПОЛОНИЙ
СЮЗАННА/МИРАНДА
АРИЭЛЬ/ДЖУДИТ
АННА
ЛЕДИ
МОГИЛЬЩИК/ГРИН
РИЧАРД ТРЕТИЙ/МАРЛО/БРАТ РИЧАРД
МАНДЕЙ/СВЯЩЕННИК/НИЩИЙ
БЁРБЕДЖ/ДОКТОР/ПОУЛИ
АЛЛЕН/ФРИЗЕР
ХЕНСЛОУ/ШУТ
МЭРИ/МИССИС АЙСЭМ/КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
ЧЕТТЛ/ФАЛЬСТАФ/СКИРС
Декорация:
Сцена театра «Глобус». Сундуки с костюмами, бутафория, части декораций, из которых актеры по ходу пьесы сначала строят, а потом разбирают различные локации в Стратфорде и Лондоне. Люк, размером с могилу, открыт. Время и пространство подвижны, и различные времена и пространства могут переходить из одного периода в другой, из одного места – в другое. Актеры не всегда должны покидать сцену, если не заняты в картине. Пауз между картинами нет, смены декораций тоже, за исключением тех случаев, когда актеры что-то строят или разбирают. Каждое действие проходит от картины к картине, как неразрывная галлюцинация. Эти люди, времена, места… Всё связано в разуме Шекспира.
Драматург выражает благодарность нижеперечисленным за ощутимую помощь на ранних этапах жизни этой пьесы: Мириам Джилберт, Оскару Браунстайну, Ли Вудсу, Августе Ганнарсдаттер, издательству «Театр коммуникейшн гроуп», которое опубликовало раннюю версию пьесы в серии «Пьесы в процессе», Роберту Голдсби и «Беркли стейдж компани», Лоренсу Харбисону из «Сэмюэль Френч, инк.» и Джозефу Нигро.
(Ночь. Сцена театра «Глобус». Надвигается гроза. Через мгновение на сцену выходит мужчина, с бутылкой вина в руке: ШЕКСПИР, ему под пятьдесят. Позже он станет моложе, но проявляться это будет только в манере поведения и голосе. Он всматривается в темный зал).
ШЕКСПИР. Кутежи наши нынче закончены. Лицезрите будущего бога. Я создаю маленькие миры, завожу их, наблюдаю, как они бегут. И умирают. Я убежал в горе и ужасе от полей и лесов Стратфорда в этот призрачный город, и здесь живу в фантазиях, обряжаюсь в театральные вымыслы, и в итоге выдуманное и настоящее переплетаются так тесно, что я более не могу их разделить. Я что-то потерял, какой-то ключ, открывающий эту загадочную пьесу, что-то такое, что я знал и, возможно, забыл. Что это? О, за музу, что вознеслась, пылая… О, за музицирующего пастыря… О, за музу, какой бы ни была… О… Мусор. Я оставляю потомкам целую его кучу. Деревенские людоеды, городская чума, где кто-то ест, где кого-то едят, чумные язвы, любовные язвы, любви усилий лабиринт… Господи, я воняю. Я не смотрю. Я потерял способность видеть. Ноги дрожат, чародейства как ни бывало, они все отнимают у меня. (