Неожиданно отключили электричество. Алёна несколько минут смотрела в экран монитора. На блоке АПС можно было продолжать работать. Но зачем? Срочной работы не было. Пришла помощница и сообщила, что авария на районной подстанции. Ремонтируют, не знают когда закончат. И вопросительно посмотрела на Алёну. Алёна минуту подумала, у всех дела не срочные, есть несколько дней, чтоб закончить проект.
– Спасибо! Скажи, пожалуйста, что все могут идти домой.
Помощница была старательной и всячески показывала свою эффективность и готовность работать в неурочное время, но сейчас было видно, что она очень рада.
– Спасибо, – Ольга улыбалась.
Редкий случай, когда неожиданно выдалось незапланированное, свободное время. Алёна еще раз просмотрела рабочие планы. Отметила все, что было сделано. И задумалась, чем же ей заняться в эти подаренные, часы свободы от работы. Сотрудники, уходя, заглядывали в кабинет и прощались. А то вдруг «босс» передумает, а потом окажется, что никто не отпускал домой. Алёна с полуулыбкой желала всем хорошего вечера. Решила посидеть и подумать о планах. Солнце светило в окно, хоть воздух был холодным, но по всему было видно: наступала весна. А весна, даже холодная и ветреная поднимает настроение своим приходом. Но долгое время Алёна не любила весну. Какая разница тепло или холодно, тихо или ветрено, если ты не счастлива?
Она открыла блокнот, на внутренней стороне обложки была пластиковая наклейка – голубой цветочек. Блокноты заканчивались, а цветочек переклеивался в новый блокнот. Ей было десять лет, когда папа подарил эту наклейку. Тогда это было ново, такие наклейки только появлялись. Он всегда старался порадовать свою дочурку милыми вещичками. Вскоре его не стало. Водитель вахтового автобуса не справился с управлением. Наступала весна, но по вечерам был мороз и гололед. Мама неделю не могла прийти в себя. Она даже не поговорила с Алёнкой. А ей так нужно было услышать какие-то слова утешения именно от мамы. Не от чужих людей, которые лицемерно плакали и вздыхали, увидев Алёну: «Несчастный ребенок, бедняжка!» Их лицемерие раздражало, хотелось убежать от них подальше и спрятаться. Они же не знали, как это – когда ты совсем не знаешь, как жить дальше. Наверно у них тоже кто-то умирал, но у каждого своя боль. И она так сильно болит, что ты перестаешь дышать. Никто не чувствует твоей боли. Просто они говорят, что понимают. Невозможно это понять! Только через полгода, мама обняла её и младшего брата и смогла сказать: «Что ж дети, надо жить дальше. Многие так живут, и мы будем жить».
