Пыль кружилась в солнечном столбе, падавшем на пол. Кружилась так медленно, что Сева мог пересчитать каждую крохотную крупинку, лениво и нагло танцующую перед самым носом. Разглядывание пыли, пожалуй, было единственным развлечением заместителя главврача больницы в перерывах между рутиной и авралом. Дима, сидящий за столом, кажется, полностью разделял его мнение, нечитаемым взглядом уставившись прямо перед собой. Вытянутые под стол ноги, скрещенные на груди руки и слишком задумчивое выражение лица. Но вот он встрепенулся – Сева не заметил бы, не наблюдай он за ним последние три минуты, терпеливо ожидая, пока на начальство найдёт озарение. Расслабленность слетела, будто паутина, сброшенная рукой. Ничто в позе не изменилось, но зрачки слегка расширились и нос потянул воздух. Ещё минута, и слух уловил шустрый перестук каблуков. Сева готов был поклясться, что на его губах готова была мелькнуть улыбка, хотя взгляд остался спокойным, почти равнодушным. Ещё две секунды, дверь открылась, пропуская недовольную Наташу. Яркая, солнечная блондинка, сейчас она походила на фурию, даже длинные волосы, разметавшиеся по плечам, походили на змей.
– Дмитрий Николаевич! – не останавливаясь, она подошла к столу и практически нависла над ним, прожигая яростным взглядом. – Вы опять не подписали моё заявление о расширении хирургического крыла! В третий раз!
– Прости, Наташ, – протянул он и почесал затылок. – Видимо, твоё заявление затерялось где-то в бумагах. Или, – он качнул головой в сторону Севы, – кто-то не донёс его до меня.
– Врёте, – отмахнулась Наташа и прищурилась. – Просто признайтесь, что вам жалко денег.
– Наташ, ты же знаешь, как меня заботит благополучие больницы.
– Так сильно, что, вместо того, чтобы выделить деньги, вы заставляете меня отрываться от работы и бежать к вам, чтобы их выбить!
– Хм. – Дима задумчиво постучал пальцем по губам. – Пожалуй, ты права, об этом я не подумал.
– Так вы подпишете? – недоверчиво спросила Наташа.
– Оставь Севе, всё подпишу.
– Вы говорили это в прошлый раз. – Голос Наташи опасно понизился до свистящего шепота. – И в самый первый.
– В этот раз всё подпишу, обещаю. – Дима наконец выпрямился и вдруг взмахнул ресницами, становясь похож на побитого щенка. – Извини старика, с памятью проблемы.
