Когда тебе пять лет, ты ощущаешь мир иначе.
Проснувшись, слушаешь тишину в доме: где сейчас бабушка Дуся?
Дом сонно притих, как будто замер. Слышно только звенящих комаров на окне. Можно даже посчитать их, потому что у каждого особенный писк. Одни комары пищат тоненько, отрывисто, другие, которые крупнее, как будто басом поют. Радуешься, что ты им не интересна: после ночи они сыты и отрывисто изучают оконную раму, ищут место для посадки, но всё не то, не то. Вот один оторвался от окна, сделал неуверенный круг, вроде как наконец почуял то, что так давно искал. Полетел в комнату нервной дорожкой. Его звон отличается от других: он на охоте. Надо срочно с головой накрываться одеялом, оставить только глаза и обязательно следить за комаром, иначе сразу после лёгкого прохладного прикосновения почувствуешь, как он больно проколет твою кожу.
Я лежу на высокой кровати с блестящими спинками и крашенными синей краской ножками. На ней белое постельное белье с цветочками и большие тяжёлые подушки. Бабушка кладёт их всегда с краю, чтобы я не упала. В ногах спит наша кошка. Её зовут Рыжая. Она самая добрая из четырёх бабушкиных кошек, никого не боится и громко мурлычет, жмурясь от удовольствия.
Дом у нас небольшой, но в нём есть всё, что нужно. Посередине стоит русская печка, по другую сторону от неё – просторная комната, слева от входной двери – маленькая кухня, справа – прихожая, которую бабушка Дуся называет «за печкой».
«Кофта твоя за печкой на гвозде висит», – так она говорит.
В комнате четыре окна. Нижнюю часть закрывают светлые шторки-задергушки, а верхняя прикрыта кружавчатым тюлем. У каждого окна стоят высокие табуретки, на них возвышаются красные и белые герани в эмалированных кастрюлях. Герани бабушка любит, каждый вечер поворачивает их к солнцу, проверяет землю, стряхивает сухие, терпко пахнущие зонтики цветов и разговаривает с ними.
– Ну, когды ино росцветёшь? Чё тебе не хватат? Сидишь чунашь. Цвести не будёшь – ей-богу, вынесу на мороз.
На подоконнике в коричневой миске красуется серёжка. Цветок, известный своими ярко-розовыми цветками-юбочками с фиолетовой или белой серединкой и длинными серёжками. Бабушка всегда ждёт его цветения и строго-настрого запрещает лопать нераскрывшиеся бутончики, которые так и манят меня. Чем больше бутончик, тем громче хлопнет. Это известно всем. Я лопала их украдкой, каждый раз давая себе обещание, что лопну только один, но не могла остановиться, поэтому многие цветочки сразу же засыхали – жу́хли. Бабушка сильно ругала меня за такие проделки и следила за тем, чтобы я близко не подходила к серёжке.
