Переговорщик появился как всегда неожиданно. Я услышал негромкое шипение и последующий сухой щелчок – звуки, неизменно предшествующие его появлению. Чертыхнулся про себя. Как всегда неожиданно и не вовремя. За этот год у меня сложилось впечатление, что он это делает нарочно. Возможно, подразнить меня, было единственным развлечением в его донельзя бюрократической космической службе.
Что ж, могу ответить тем же. Притворяться, что я не слышал его появление было бессмысленно. Он знал, что я знаю. Но игнорировать его мне ничто не мешает.
Я неспешно продолжил счищать с подгоревшего тоста обугленные края. Так же не спеша достал из холодильника сливочное масло и джем, аккуратно намазал на тосты. Насыпал в кружку две ложки растворимого кофе, добавил одну сахара. Залил кипятком. Из комнаты не доносилось ни звука.
Его выдержке можно только позавидовать.
Я уселся за стол, открыл заранее приготовленный «Скотный двор» Оруэлла, намереваясь, как я и планировал до его появления, перекусить за чтением, но понял, что аппетит пропал. В комнате по–прежнему царила тишина. Заставил себя откусить кусочек тоста, но, как говорят у нас на Земле – кусок не лез в горло. Со вздохом положил тост обратно на тарелку, выплюнул откушенный кусочек в мусорное ведро. Ок, он выиграл.
Темно-зеленая с бурыми прожилками желеобразная масса удобно устроилась на моем кресле. Правое щупальце переговорщик положил на подлокотник, в левом он держал мой мобильный. Внешний вид переговорщика мог бы вызвать отвращение, если бы не золотистые крапинки, блестящие, мерцающие, разбросанные по всему его телу, придающие этакое неземное сияние. Гармоничность образа дополняли глаза – яркого изумрудного цвета, светящиеся острым, непостижимым человеческому уровню сознания разумом.
Сейчас эти глаза были устремлены в экран моего телефона. Переговорщик оторвал правое щупальце от подлокотника и провел им по экрану снизу вверх, вероятно листая ленту одной из соцсетей. Он любил заходить туда, бывая у меня. По его словам, это очень помогает постичь наш человеческий разум.
Я негромко, но весьма недовольно кашлянул. Спустя почти год общения я перестал его бояться, усвоив для себя, что действия переговорщика, как, судя по всему, всей его расы, всегда справедливы. Переговорщик оторвал взгляд от экрана, взглянул на меня и отложил телефон на журнальный столик.
