Горе тому, кто отдаёт своё сердце иллюзии – этой единственной реальности на земле, но горе и тому, кто этого не делает. Одного ждут разочарование и боль, другого – запоздалые сожаления.
Теодор Драйзер.
Описание
.
Александр был одним из тех, кто держал дома настенный календарь и каждый день отрывал от него листок. Может показаться странным, что молодой человек ориентируется во времени устаревшим в 2020-м году способом, когда для того, чтобы узнать не только дату и время, но и прогноз погоды, и свежие новости, достаточно нескольких движений пальцем по сенсорному экрану смартфона. И причём все эти действия, вместе взятые, едва ли будут более энергозатратными, чем подъём с постели для того, чтобы дойти до кухни, где висит календарь.
Но для Александра это было делом первостепенной важности, которое он каждый день совершал сразу же после того, как вставал с утра с постели. Для него это было нечто особенное, и, если прибегать к религиозным терминам, сакральное. Некий обряд, который он поклялся соблюдать – без клятв, на обозрение зрителю – который слеп и не сможет этого увидеть, ведь его, более того, даже не существует. Примерно таков был смутный образ мыслей Александра; словом – мотивы для этого были весьма сложными, и он сам толком не понимал, для чего завёл себе такую привычку. Но он точно знал: без привычки что-то сильно пошатнётся в его мире. В мире, который он для себя открыл четыре года назад в девятнадцатилетнем возрасте; в мире, о существовании которого он много раз мог слышать с экрана телевизора, со страниц книг, с уст друзей и знакомых. Но уж никак он не мог себе представить – впрочем, как и любой другой человек молодого возраста – что это коснётся его. Это мир утраты.
Сегодня он по обыкновению проснулся за несколько минут до будильника, установленного на 08:00. Повалявшись ещё несколько минут, он, зевая, потянулся в кровати. «Новый день. Прекрасно» – подумал Александр, легкая улыбка проскользнула по лицу. Сменив горизонтальное положение на сидячую позу и нащупав ногами меховые тапочки, он встал с кровати. Эти тапочки он носил вне зависимости от времени года. Они ему очень нравились: «Небольшая порция эндорфинов через осязательные чувства с первых же секунд бодрствования – это ли не чудо?» —думал он время от времени, надевая домашнюю обувь.
