– На этом курс лекций окончен, – по залу пронёсся вздох облегчения. – А чему вы радуетесь? Впереди практика и далеко не все из вас получат зачёт, а без зачёта не будет допуска к дипломной работе. Удачи! – преподаватель махнула рукой на прощание и быстро покинула аудиторию.
– Ли-и-з, ты слышала, что сказала леди Эм?! – возмутилась я, желая привлечь внимание подруги, та с отрешённым видом что-то рисовала в своём блокноте, я заглянула и увидела языки пламени, что трепетали как живые. – Лиз, ты меня слышишь?! – я пихнула её в бок, в этот момент её рука выводила мужской профиль, который проступал среди огня, от толчка линия ушла в сторону и на голове красавца появился рог, явно незапланированный автором.
– Что? – подруга одарила меня отсутствующим взглядом.
– Опять вдохновение одолело?! – фыркнула я. – Всю ночь теперь рисовать будешь? – Обычно Лизка писала пейзажи и натюрморты. Я не могла долго смотреть на её картины, мне казалось, что я погружаюсь в них целиком, ещё минута и я побегу по лесной тропинке навстречу алеющему рассвету или кинусь в море чтобы поплыть по лунной дорожке вместе с дельфинами. От её натюрмортов у меня возникали стойкие обонятельные галлюцинации, я чувствовала запахи цветов в облитых солнцем вазах, а от фруктов просыпался зверский аппетит и желание впиться зубами в спелый бок яблока или в сочный кусок арбуза. А тут вдруг мужской профиль. Уж не влюбилась ли моя подружка? Одно дело я, я всегда предпочитала писать батальные сцены, особенно из античных времён, брутальные мужики, кони, оружие, мне половина курса парней позировала, но Лизка? Помнится однажды я умудрилась изобразить и её в виде Артемиды – охотницы, хотя Лизка и охота вещи совершенно несовместимые, да она любого охотника уроет, не дожидаясь Гринписа. Но если честно, больше всего я люблю рисовать анимэ, пусть это занятие и недостойное приличного художника, так в художники я и не рвусь, правда и свою подпольную страсть стараюсь не афишировать, о ней знает только Лизка, как лучшая подруга и соседка по комнате в общежитии в одном лице.
Познакомились мы с ней на зачислении, вернее во время ожидания результатов за творческие работы. Я увидела, как крепкий нахальный парень стал приставать к девчонке, а она такая маленькая, хрупкая, а у меня обострённое чувство справедливости… Ну я и врезала ему промеж глаз, чтобы руки не распускал, благо ростом и силой меня бог не обидел. Так Лизка его потом ещё и лечить взялась, теперь мы все лучшие друзья. Михаэль оказался отличным парнем и с моей лёгкой руки, впрочем, нет, рука-то у меня как раз тяжёлая, с моего лёгкого языка стал зваться Михой, а с Лизкой мы поселились в одну комнату, да так и прожили до сегодняшнего дня.
